Все круги ада. Освобождение

Глава 23. Часть 1

     Они ворвались в комнату, когда Граф спал. Пятеро вооруженных полицейских, несколько научных сотрудников Центра и Ахмед. Позади всех робко протиснулся смущенный Крио.

Крио чувствовал себя неловко, так как именно он выдал Центру местонахождение Графа. Ровно через полгода после своего ухода, как и приказывал Ахмед, тот связался с Крио по видеофону и назначил место встречи. Зулл пошел не потому, что Ахмед так хотел, - турка он терпеть не мог, ревнуя к нему, - просто очень хотелось увидеться с другом. Они встретились в маленьком безлюдном кафе-автомате, и Граф рассказал, что с ним все в порядке, он поселился в одном заведении, где не проверяют документов и не интересуются прошлым. Это был закрытый пансионат для лиц со всевозможными отклонениями. В современном гуманном обществе, где закон не предусматривал жестких наказаний и уважал свободу воли, считалось правом граждан выбирать тот или иной способ жизни. Если он был несовместим с нормами общества, гражданин мог выбирать между очисткой памяти и таким вот пансионатом. Здесь собирались наркоманы, садисты, психопаты, убийцы, алкоголики и вели свой призрачный образ существования. Закона в пансионате не существовало, он оставался за высоким глухим забором с проволокой под напряжением, и никто не мог запретить наркоману губить свою жизнь, или сумасшедшему ученому изобретать сверхоружие. Единственным законом, за которым неустанно следили многочисленные надзиратели, была добровольность. Никто не позволил бы маньяку-убийце ходить по пансионату и убивать своих соседей, не собиравшихся сводить счеты с жизнью, или гомосексуалисту насиловать молодых наркоманов. Но если психопат-ученый проводил эксперименты над психопатом-добровольцем, никто не вмешивался. Вход в пансионат был свободен и внутри не существовало камер и запоров, но выйти отсюда было невозможно.

Граф, тем не менее, вышел. Он сидел с Крио и рассказывал, как удачно нашел место, где его никто не ищет, где можно не опасаться Центра. По его словам, у него все было отлично, и зулл только радовался, пока не уронил чашку. Граф поймал ее, при этом рука его обнажилась, и Крио заметил вживленный под кожу оголенный провод и тяжелый ожог вокруг него. Собеседник быстро поправил рукав и продолжал разговор, как ни в чем ни бывало. Но настроение у зулла резко изменилось, теперь он недоверчиво присматривался к другу, и вдруг заметил и его осунувшееся, усталое лицо, и то, как неловко он сидит, стараясь не прикасаться к стулу спиной.