Несносный

Глава 28. Маленькое и скромное перекусывание на природе.

– Куда идём мы с Пяточком – большой-большой секрет! – Джинни, которой за последние минут десять ходьбы уже порядком надоело быть на буксире, снова попыталась избавиться от моей железной хватки и поинтересоваться, что же мы делаем в подземельях. – И не расскажем мы о нём... – Категорично пропев ей это, я как бы поставил жирный крест на том, что что-то расскажу до прибытия. Мы уже подходили к очередному повороту, как Джинни неожиданно сказала:
– О нет!..
Я притормозил и с интересом на неё взглянул.
– О да!
Сложив руки на груди, профессор Снейп сурово глядел на нас, явно прикидывая, сколько же ему снять баллов за прогулки после отбоя.
– О нет! О да! О нет!! – Радостно допев это, я с интересом поглядел на слегка обалдевших присутствующих. – Так вы, оказывается, тоже знаете эту песенку! И что же раньше-то молчали оба, а, граждане партизане и партизанки?..
Ещё раз задумчиво поглядев вдаль, я резко потянул Джинни за руку и уже через секунду мы находились метров за сто от ненадолго растерявшегося преподавателя.
– Я сейчас... Подожди секундочку, ладненько?..
Слегка чмокнув свою девушку в нос, я резко развернулся и через мгновение оказался возле первоначального перекрёстка.
– О, друг мой вампир! Как давно мы с вами не имели честь лицезреть друг друга в нормальной обстановке!..
Снейп стоял с водонепроницаемым, засухоустойчивым и вампироигнорирующим выражением лица.
– Я не вампир.
– Правда?.. – Я слегка удивлённо на него глянул, после чего сделал шаг ему навстречу. – Зато я вампир... – Ухмыльнувшись и продемонстрировав отличные клыки, продолжил. – Но никто меня таковым не считает, в отличие от Вас... Поэтому я так Вас и назвал, ведь это же очень весело: я некоторой своей частью являюсь, – я заметно понизил голос и немного таинственно прошептал продолжение, – кровопийцей... – Выдержав весьма многозначительную паузу, я продолжил уже абсолютно нормальным голосом. – Но таковым меня в школе никто не считает, в то время как Вы к вампиризму не имеете совершенно никакого отношения, но, однако, практически каждый ученик свято убеждён в том, что Вы – самый что ни на есть настоящий кровосос.
Я сделал ещё шаг вперёд и теперь практически оказался лицом к лицу с внешне абсолютно невозмутимым преподавателем.
– Забавно до дрожи, правда?..
– И к чему Вы мне это сейчас рассказали, мистер Ван Хелсинг?
– За Вами должок... – Клыки после наглядной демонстрации обратно втягивать я так и не подумал. – Но я ведь незлопамятный... Поэтому Вы сейчас просто-напросто забудете о том, что сегодня видели здесь кого-либо.
Глянув на меня убийственным взглядом, он кивнул и, развернувшись, продолжил свой путь.
– Ну вот... А Владислав ещё говорил, что я плохо нахожу общий язык с окружающими!..
Расплывшись в широченной улыбке, я полетел к ждущей меня девушке.
– Что Снейп?..
– Пал жертвой моего обаяния... И красноречия.
Джинни открыла было рот явно для того, чтобы попытаться выразить переполнившее её восхищение, но я, будучи по натуре своей невероятно скромным, застенчивым и порой даже стеснительным (так как вечно всех стеснял) человеком, решил отложить сиё меня, признаться, порой даже смущающее действо на попозже, и, уверенно взяв её за руку, потянул за собой. Уже через пару поворотов мы остановились.
– Ничего не понимаю! Мы что, пришли?..
Я кивнул, соглашаясь с обоими её утверждениями. Пробормотав парочку паролей и немного, но от всех имеющихся относительно чистых участков души, постучав в стенку ногой, я подождал чуда, кое не замедлило случиться.
– Прошу.
Будучи в первую очередь очень галантным, а во вторую – очень осторожным, Джинни я пропустил вперёд себя.
– Это что?..
– Да так... – Я скромно опустил глаза, ожидая, когда же меня наконец-то начнут хвалить. Но эта бессовестная и бессердечная вредина так и не подумала начинать громко выражать своё восхищение. – Это трёхмерная модель нашего плана.
– Твоего плана, да и... – Она поражённо показала куда-то вдаль. Я с преувеличенным интересом поглядел в ту сторону, сделал вид, что мне как-то что-то не видно, подошёл поближе, так, чтобы можно было взглядом проследить направление по её руке... – А это что?..
Я задумчиво провёл кончиками пальцев по её всё ещё поднятой руке, что почему-то заставило Джинни еле заметно вздрогнуть. Маленький полушажочек – и я оказался прямо у неё за спиной, стоя так, что нас разделяли буквально считанные миллиметры, однако всё же не касаясь застывшей как статуя рыженькой красотки. Сделав глубокий вдох, я ощутил пьянящий запах, исходящий от неё, дурманящий мой разум аромат её волос, кожи и... крови.
– Я внёс небольшие коррективы. Ты ведь не возражаешь?
Нацепив на лицо вежливую улыбочку, я с надеюсь не очень ей заметным сожалением прошёл в указанном ранее направлении и принялся объяснять, что к чему.
***
Через три дня после описанных выше событий.
– Пикник?.. – С непередаваемым выражением на мордашке в не-считал-какой-раз-подряд переспросила Гермиона.
– Скорее пикничочек! Такое маааленькое, скромненькое, коротенькое перекусывание на природе. Очень полезно для здоровья и крайне благотворно сказывается на аппетите!
– Пикник?.. – Снова начала заводить старую шарманку Гермиона, и я снова ответил ей, что да, мы действительно прямо сейчас пойдём на пикник, и...
– Да перестань ты уже меня перебивать! – Раздражённо взмахнув волосами и слегка передёрнув плечами, решительно настроенная гриффиндорская староста продолжила. – Я поняла, что пикник, но... Какой пикник в тёмное время суток, да ещё и в лесу, который даже днём-то не кажется милым и безобидным?!
Я задумчиво оглядел располагающийся неподалёку от моего родового замка лесочек, который лично я бы вполне спокойно мог назвать милым и безобидным, но спорить не стал, а просто ответил на вопрос.
– Ну, это будет полуночный пикник. А что? Оригинально, необычно... Новые острые ощущения... Экстрим, в общем.
Ещё раз задумчиво поглядев на тёмный и подозрительно тихий лес, я так и не смог понять, почему он у меня не вызывает чувства страха: то ли оно у меня начисто атрофировалось ещё в детстве благодаря вмешательству постороннего элемента под кодовым названием "Авада Кедавра", то ли лес действительно был неопасным. Вполне закономерно, что я считал единственно верным первое предположение.
– Но зачем...
– Гермионочка, мы с вами уже всё решили, так что хватит топтаться на месте и пойдёмте уже в лес!
– Хорошо, но скажи хотя бы, чего ради мы туда идём?..
С тоской глянув на тёмное небо, на котором несмотря на ранний час уже даже начали появляться первые звёзды, я посмотрел взглядом профессионального нищего с огромным стажем и опытом работы на упёршуюся всеми рогами и копытами гриффиндорку. Гермиона не прочувствовалась. Видимо, теряю квалификацию...
– Так, ответьте мне сейчас все на такой вопрос... Вот только честно, договорились?.. – Все осторожно, но согласно покивали, явно не уточняется где расположенным органом интуиции чуя, что в моих словах где-то подленько закрался, свернулся калачиком в окопе и параллельно сидя в засаде подвох. – Тогда поднимите руку те из вас, кто был ночью в лесу. – Руку подняли только Рон, Гермиона и Драко. Ну, я на это и рассчитывал. – А теперь держите руку поднятой те из вас, кто там ещё и ел. – Естественно, что всем троим пришлось ручку опустить. – И после этого у кого-то есть какие-то возражения?!
Возражения были, но слушать их более не входило в мои намерения, поэтому я демонстративно потянул за собой Джинни, и мы, весело размахивая соединёнными руками, переговариваясь и постоянно хихикая, направились в лес. Вздыхая, охая, ахая и причитая над своей горькой судьбинушкой, явно через всякие там "не могу и не хочу", остальные потянулись следом.
Под ногами со странным звуком хрустело сочетание снега и опавших листьев. Сейчас была уже почти середина декабря, и в здешних краях было довольно холодно, но почему-то снег не выпал ещё в таком количестве, чтобы покрыть собой землю полностью, а выпавший не пролежал долго. Вот и сейчас, идя по тропинке, покрытой прелыми листьями, которые в свою очередь были покрыты инеем, коей и вызывал этот странный хруст... В общем-то, изначально я, вроде бы, хотел сказать, что погода нынче ночью выдалась на удивление ясной и даже хорошей...
Мы прошли уже где-то с километр по широкой протоптанной тропе, петляющей между деревьями, когда, отвлёкшись от слегка преувеличенно жизнерадостного и весёлого щебетания Джинни, я громко запел "перекрёсток семи дорог...".
– Вот и подошли мы к распутью! Расходиться нам пора, господа...
Тут же послышался ропот ребят, в котором можно было легко расслышать: "Как расходиться? Почему расходиться? А зачем вообще расходиться?". Последний вопрос ненадолго вогнал меня в подобие удивлённого ступора, из которого я быстренько выпал.
– Ну, как зачем разделяться! Вы что, никогда никаких фильмов ужасов не смотрели?..
Тишину прервал Невилл, немного по-детски подёргавший Гермиону за рукав и тихо спросивший, что такое эти фильмы ужасов, как они связаны с нашим нынешним местонахождением и при чём тут необходимость расхождения. Судя по тому, что практически все волшебники тут же заинтересованно посмотрели на немного растерявшуюся от такого повышенного внимания гриффиндорку, вопрос мой был однозначно сугубо риторическим.
– Ну, темнота! Ладно, я вас немного просвещу... Разберём на примере. Возьмём фильм ужасов, в котором средняя, желательно человек так пятнадцать, группа, предположим, туристов, отправляется, допустим, в лес... Вот идут они, идут... Ну, тут, правда, может быть два варианта развития событий: либо они никого и ничего не трогают, либо, наоборот, всё и всех трогают. Но это не принципиально важно! Исход-то всё равно один... На чём я там остановился?.. Ах, да. Идёт эта группа по лесу, болтает, смеётся... И, конечно же, ничто не предвещает беды. Ну, кроме музыки, которая в фильме вдруг становится такой зловещей-зловещей, жуткой-прежуткой... А потом эти туристы должны либо заблудиться, либо с чем-то столкнуться, либо зачем-нибудь разделиться. В принципе, не суть важно, какой вариант из предложенных выбрать, главное, что потом всё равно должно быть страшно и жутко, скажем, на них там монстры иль мутанты какие нападут и начнут кровавую резню... Ну, желательно ещё, кстати, чтобы один-два человека из всей группы кое-как выжили, добрались до какого-нибудь населённого пункта и рассказали жителям всю правду. Но им там, естественно, не поверят, а если они ещё и в деревеньку какую допотопную попадут, населённую либо сугубо маньяками, либо просто людьми, у которых коллективный бзик и инквизиторские замашки... В общем, выжившие эти, скорее всего, больше не выживут, а в деревеньке закатят грандиозный праздник... На этом фильм может закончиться, типа хэппи энд и титры, а может на этот населённый пункт нападут те самые монстры, взявшие след тех выживших, которые, десять раз пожалев, что выжили раньше, всё же не выжили... Хотя и бывают, конечно, такие терминаторы, которые и в костре инквизиторском не горят, и в болотах с крокодилами не тонут... Ну, так вот, деревенька эта, ясное дело, наиужаснейшим образом исчезает с лица земли, никто, даже самые терминатистые из жителей, не выживает, а монстрики, многообещающе показав коготочки и лязгнув зубками, расползаются в разные стороны, по всему миру... И вот тогда-то уже и наступает наконец-то зэ вэри хэппи энд и титры. Вот... Но это я вам так, примерный план рассказал, без особых подробностей... Да и зачем вам все эти подробности знать... – Взглянув на явно испугавшихся реалистичностью примера ребят, я недобро ухмыльнулся и, взмахом руки их всех обездвижив, продолжил. – ...раньше времени...
Оглядев застывшие памятники внимательным взглядом, я подошёл поближе к скульптуре Джинни Уизли и, легко расколдовав её, тут же мило улыбнулся. Только было полившаяся из уст красотки обвинительная речь замерла на полузвуке. Я, продолжая всё также улыбаться ей завораживающей улыбкой вейлы и не отпуская её восторженного взгляда, тихо заговорил.
– Итак, вы знаете, что вам нужно сделать. Вы просто-напросто должны выжить и попытаться добраться до той самой деревеньки... Первые два-три человека, которые смогут дойти, мы убивать не станем. Все остальные, а также их семьи и даже самые дальние родственники, будут выпиты мной и моими друзьями-вампирами. Я искренне верю, что вам понравится развлечение... – Я наклонился прямо к губам благоговейно смотрящей на меня девушки. – Это будет очень весело, да и весьма честно... – Ухмыльнувшись и поглаживая тело разомлевшей от ласк Джинни, продолжаю. – ...ведь среди вас нету Гарри Поттера, этого... – Ухмылка стала ещё более жёсткой и кровожадной. – Мальчика-Который-Вечно-Выживает... Так что у вас у всех равные шансы. Советую вам поторопиться... А Уизли останется у меня... Ведь никто же не станет оспаривать моё право на её кровь... – Рыжая красавица под моим гипнотизирующим взглядом откинула голову назад, безвольно повиснув в моих руках и подставляя горло. – ...на её тело... – Наглым и уверенным жестом я сорвал с неё мантию, оставив в лёгких брюках и кофточке в такой холод. Однако в моих объятиях она чувствовала лишь нестерпимый жар, как будто бы жидкий огонь растекается по её венам, вызывая странные и непривычные, но такие сильные и дурманящие разум, желания. – ...и на её душу...
Все ещё застывших ребят вихрем расшвыряло по разным тропинкам. Кое-как поднимаясь с ног, они в зарастающем травой проёме, когда-то бывшим дорогой назад, увидели, как к горлу слабо дрожащей от прикосновений рыжей девушки склоняется вампир. Последнее, что смогли услышать только более-менее приходящие в себя ребята перед тем, как трава окончательно отрезала им путь к отступлению, был тихий крик Джинни Уизли.
Невидящим взглядом он смотрел на сплошную стену зарослей, только что скрывшую за собой не только путь к отступлению, но и...
– Джинни!.. – Сдавленный крик вырвался из его горла, и он бросился туда, где она должна была сейчас находиться. Но тщетно – отделяющая их друг от друга трава была, видимо, защищена каким-то магическим барьером, и парня просто-напросто отшвырнуло на пару метров от зарослей.
– Ты в порядке?.. – Гермиона нежно провела рукой по рыжим волосам, помогая подняться растерянному, ничего не понимающему парню. – Рон, нам надо идти...
Помотав головой, парень продолжал гипнотизировать взглядом замкнувшийся выход, пытаясь придумать хоть что-то, что могло бы помочь спасти его сестру.
– Пойдём, а?.. Мы не сможем его остановить, ты же знаешь...
– Но там моя сестра!.. Она с этим... Этим...
– Я знаю, Рон, знаю... Но нам действительно надо идти, ты же это понимаешь...
Глубоко вздохнув, парень вдруг притянул девушку к себе, крепко обнял и тихо-тихо, на грани слышимости прошептал: "Ты права... Ты, как всегда, права, Гермиона... Я не хочу терять ещё и тебя...".
Девушка подняла на него глаза и спустя долгие несколько секунд он еле заметно, совсем легонько поцеловал её в губы.
– Может, это всё неправда, а?..
– Я не знаю, просто не знаю... – Гермиона вдруг тихо рассмеялась. – А ведь мы действительно идём на пикник! Вот только перекусывать на природе будем не мы, а нами... Хотя... Ещё ничего не известно. Пойдём?
– Да, пойдём... Что толку здесь стоять? Так я ничем не помогу сестре...
Взявшись за руки, они пошли вперёд, мысленно удивляясь, почему этот... Эта помесь вампира с оборотнем, вобравшая в себя все самые отрицательные черты обоих видов, оставила им волшебные палочки. Однако их мысли были довольно быстро прерваны первым препятствием.
– Хм... Яма. Глубокая. – Рон задумчиво оглядел то, что сам же классифицировал как "яма глубокая", и, в общем-то, данное определение действительно соответствовало истине, потому как обозвать это нечто метра в четыре глубиной, примерно семь в длину и около десяти в ширину небольшим естественным углублением язык бы у него точно не повернулся. Хотя насчёт естественности он действительно бы ещё подумал, а то уж больно натурально смотрелись все эти чуть подмороженные и не чуть отмороженные заросли крапивы и репейника, разросшиеся в ней.
– Умный в яму не пойдёт, умный яму обойдёт!
Уверенно сказав это, Гермиона решительно зашагала в обход, но, с помощью заклинаний прорвавшись через заросли колючих кустарников метра на четыре от тропинки, она вынуждена была остановиться: дальше был какой-то барьер, который она, как ни старалась, преодолеть не смогла. Рон, видя тщетность попыток прорваться с той стороны, попробовал пробиться с другой, но, будучи уже более скептически настроенным и не желая лазить в кустах без крайне веской на то причины (а крайне веской причиной для того, чтобы бегать по кустам, он закономерно считал лишь одну-единственную и естественную потребность), он просто послал мощное взрывное заклятие в предполагаемый барьер.
– Ничего себе... – Тихо присвистнув от результата, Рон обернулся к Гермионе. – Значит, с тропы мы не собьёмся при всём нашем огромном желании...
Они снова стояли возле канавистого овражка, мысленно прикидывая, как его можно преодолеть.
– А знаешь, я вот тут подумала... – Рон тут же заинтересованно посмотрел на девушку, искренне веря, что в её умную, каштановую и кудрявую голову заглянула какая-нибудь хорошая идея, которая сможет им помочь во всём и сразу. – Мне кажется, что задания будут не опасными для нашей жизни, ведь, если порассуждать логически, получается, что если, как нам и сказал этот вампир, нас собираются "выпить", то тогда, по идее, им будет очень невыгодно, если мы потеряем кровь или умрём раньше времени...
– Да, вампиры, вроде как, не очень любят кровь мёртвых... Эх, если б я не боялся за свою семью, то обломал бы их всех по-крупному...
– Как?..
Она удивлённо на него взглянула, на что в ответ увидела лишь как Рон медленно поднимает руки и скрещивает их у себя на груди. Почему-то этот многозначительный жест заставил её вздрогнуть и впервые по-настоящему сильно испугаться.
– Так что будем делать с ямой? По дну что-то идти ох как не хочется... – Он снова осмотрел овраг, который почему-то всё ещё казался ему абсолютно безобидным. – Вот только я никак понять не могу, в чём тут опасность...
Словно в ответ на его вопрос, Гермиона вдруг заметила белый обрывок пергамента на такого же цвета снегу. Собственно говоря, если бы не движение Рона, заставившие её опустить глаза и внимательно рассматривать землю, чтобы хоть как-то отвлечься, вряд ли бы они его заметили.
– Подожди! А если это портал?..
Девушка с уважением взглянула на парня, у которого вдруг из-за форс-мажорной ситуации, в которую они оба попали, прорезались здравый смысл и логическое мышление.
– Портал?! – Вдруг одновременно сказав это, они потянулись к своим медальонам, которые были заколдованы так, чтобы... В общем, вот конкретно сейчас они явно были зачарованы на то, чтобы никак не сниматься с шеи и не реагировать на любые внешние раздражители.
Коллегиально решив попробовать, больше для успокоения совести, самим наколдовать портал, они приступили к поискам чего-нибудь, что можно было бы запорталить под оный перемещающий предмет. Но, видимо, барьер обладал и противопортальными свойствами, так как все заколдованные веточки не подавали признаков того, что собираются кого-нибудь куда-нибудь посылать. Облом.
– Ну, что ж, сейчас попробуем аппарировать, а потом...
Через пару секунд, поняв, что и эта попытка героически провалилась, они переключили своё наипристальнейшее внимание на овраг.
– Перелетим! – Уверенно сказал Рон.
– Мётел нет! – Ещё уверенней заявила Гермиона. – Но можно попробовать левитировать друг друга...
– Хорошая идея! – Преувеличенно жизнерадостно улыбнувшись подруге, заявил парень. – Сначала ты меня...
– Подожди! Сейчас, сначала посмотрим, что это за клочок пергамента...
Они подобрали обрывок бумаги и, перевернув его, по слогам прочли: "Periculum in mora".
– Это что-то по латыни... – Гермиона, хмурясь, гипнотизировала надпись. – Что-то про опасность, и... – Она попробовала наложить чары перевода, но, как и следовало ожидать, результата не последовало. – Ох, я вспомнила! "Опасность – в промедлении"!
Одновременно подняв глаза от пергамента и встретившись взглядами, они синхронно взглянули на овраг.
– Сначала ты меня. – Снова повторил Рон настолько решительным тоном, что всё желание воспротивиться этому решению у Гермионы куда-то пропало: медлить было нельзя.
– Wingardium Leviosa!
Она осторожно и как можно аккуратней начала перемещать Рона на другую сторону ямы. Всё шло гладко. Вот уже четверть оврага преодолена... Теперь уже треть... Почти половина... И тут Рон будто бы врезался в невидимую преграду, которая моментально поглотила его и исчезла, как будто бы ничего этого и вовсе не было: ни преграды, ни Рона, ни даже оврага.
Вскрикнув, Гермиона кинулась вперёд, но натолкнулась на что-то, что мешало ей попытаться придти на помощь. Теперь ей остаётся только ждать...
В первые секунды перелёта над оврагом Рон всё ждал, что сейчас что-нибудь случиться и он либо упадёт, либо... Либо ещё что-нибудь. Но секунды шли, Гермиона всё также продолжала осторожно его левитировать, и парень почти расслабился, как вдруг, словно врезавшись во что-то невидимое, почувствовал странное головокружение и на долю секунды потерял сознание.
Очнулся он уже в какой-то тёмной и сырой землянке три на три метра, выглядевшей довольно неприятно и с Люмусом, и без Люмуса. Особенно неприятно Рону было от того, что в этой дыре не было выхода...
Постепенно приходя в себя, он смог подняться и оглядеться. Пол, стены, потолок – всё явно свидетельствовало о том, что он сейчас находится под землёй. А ещё по всей комнатке были разбросаны какие-то предметы, явно не просто так здесь валяющиеся. Потянувшись разгребать всю эту кучу, Рон нашёл много интересных винтиков и колёсиков, которые, в принципе, можно было бы друг с другом соединить, и... Чёрт, опять клочок пергамента! Как же он сейчас надеялся, что ему повезёт и надпись будет не на латыни... И ему действительно повезло, потому что на листке ровными печатными буквами было написано не только латинское изречение, но и его перевод: "Adiutorium nostrum in nomine Domini. – Помощь наша – в имени Господа".
– Эх, знать бы ещё, что всё это значит... Шифровщик фигов...
Ещё раз взглянув на разбросанные предметы, Рон решил вспомнить детство, а именно то, как часами сидел с отцом, собирая и разбирая различные маггловские штучки. Постепенно он увлёкся и с искренним интересом работал, дабы узнать, что же у него в итоге получиться.
– Хм... Что-то мне это напоминает. – Он задумчиво оглядел своё творение. – А если я и дальше буду разговаривать сам с собой, то всё это будет однозначно напоминать что-то вроде шизофрении или ещё чего похуже... Но это нынче не так уж и важно: выживу – пойду лечиться, не выживу – не пойду лечиться. А, ладно – к чему сейчас все эти разговоры с самим собой? Тем более что я только что изобрёл, то есть, собрал, велосипед... Вот только далеко я на нём точно не уеду: максимум – четыре метра по диагонали комнаты. Эх, что же там говорится в записке? Помощь... В имени... Может, имеется ввиду, надо произнести имя сына Господа? – Прокашлявшись и постаравшись выбить из головы всякие мысли о том, откуда у вампира вдруг взялась такая набожность, Рон серьёзно сказал, глядя прямо на велосипед: "Иисус Христос".
Тут же он снова почувствовал головокружение и слабость, на периферии сознания отмечая, что, кажется, только что его бросило прямо к ногам Гермионы.
Чертыхающийся Драко Малфой кое-как поднялся на ноги, правда, не без помощи своей девушки Чоу Чанг.
– Он явно издевался, этот... – Вспомнив, что он – джентльмен и при даме не ругается, истинный аристократ продолжил. – Подлый вампир! Заставить меня, чистокровного волшебника, по схемке собирать какую-то маггловскую ерунду!!!
Наконец, немного успокоившись, он взглянул на взволнованную Чоу.
– Ну, что, пойдём?..
Кивнув и неуверенно взяв его за руку, будто бы боясь, что он снова куда-нибудь исчезнет, она подождала, пока Драко успокоится окончательно. Через пару секунд они снова двинулись в путь.
– О нет!.. – Невилл с нескрываемым отчаянием смотрел на новое задание. Он стойко прошёл конструирование и даже и не подумал возмущаться, потому что процесс сборки странного механизма ему действительно понравился, но это... Это было слишком, это было жестоко, это было ужасно... А если говорить проще и короче, то это были зелья.
– Тут всё довольно просто. – Как всегда немного отстранённо сказала Луна. Пожалуй, она единственная из всей группы ничуточку не испугалась, ведь она знала, что её любимые апагейчики не дадут никого в обиду. Правда, когда она попыталась успокоить Невилла, заверив его, что всё абсолютно точно будет хорошо, он лишь глубоко вздохнул и приобнял её, видимо, считая, что ей сейчас плохо и она нуждается в поддержке. Луна его разубеждать не стала.
– "Дано десять закупоренных затемнённых склянок"... – Прочитав вслух начало прилагающегося традиционного пергамента, Невилл пробормотал: "Да уж успели увидеть и посчитать" и продолжил. – "В четырёх из них находится яд замедленного действия, в двух ничего не находится, в одной – сонное зелье, в одной – сильнодействующее слабительное, в одной – зелье иллюзий и лишь в одной имеется зелье, которое вводит выпившего его человека на пару секунд в транс, во время которого он произносит пароль, позволяющий пройти барьер. Выбрать можно только один флакон. Прикосновение к любой склянке равносильно выбору этой склянки"... – Лонгботтом немного нервно вздохнул. Эта игра в угадайку ему совершенно не нравилась. – "Слева от колб находятся пергамент, перо и чернила". – Луна задумчиво смотрела на письменные принадлежности. Ещё никогда в жизни она столь сильно не хотела порисовать... – "В третьей, шестой и девятой колбе не находится сонное зелье". – Потянувшись к пергаменту, Невилл быстро нарисовал десять квадратиков, значками обозначил все виды возможных зелий под каждой склянкой, после чего вычеркнул три закогулинки, посматривая на пергамент. – "Яд находится не в первой, не в третьей, не в шестой, не в седьмой и не в десятой". – Невилл старательно зачёркивал значки. – "Первая, вторая, четвёртая, пятая и десятая склянки не пусты". – Снова вычёркивание. – "В первых пяти, в восьмом и десятом флаконах не находится нужное зелье". – Невилл принял к сведению. – "Если выпить зелье из первых семи и последней склянок, то иллюзий не возникнет". – Лонгботтом заинтересованно заскрипел пером. – "Первые две и предпоследняя склянки не содержат слабительного". – Уже ставшим почти привычным жестом он вычеркнул ещё несколько крючков. Снова посмотрел на пергамент. – "Causa aequat effecta". – Внимательно прочтя и эти слова, Невилл вновь склонился над своим пергаментом и начал вычёркивать... Стоп, а что же ему вычёркивать? Что-что там написало?.. Ох, снова эта латынь... Так её и выучить недолго... – "Причина адекватна следствиям". – Вполне возможно, что причина и адекватна, но вот написавший всё это абсолютно точно был неадекватен, невменяем и ненормален! – "Внимательнее перечитайте инструкции и попытайтесь найти нужное зелье. Помните: если причиной будут глупость или невнимательность, то и следствие будет соответствующим".
Вздохнув, Невилл взглянул на пергамент. Ага, в первой колбе, методом исключения, находится сонное зелье. Тогда, вычеркнув все соответствующие этому зелью значки, получаем, что в десятом флаконе слабительное. Далее... Во второй, четвёртой и пятой – яд. Так, ещё один яд находится либо в восьмом, либо в девятом флаконе... И зелье иллюзий тоже в одном из этих двух находится... Значит, оба зелья можно вычеркнуть, так как нужного в них нет. Третья склянка стопудово пуста. Но в какой находится нужное зелье? В шестой или всё-таки в седьмой? Подходят обе, но, может быть, он всё-таки просто что-то напутал?.. Повторная проверка принесла те же результаты. Да этот вампир просто поиздевался над ними! Затратить столько трудов на вычисление, а в итоге... Но какой-то флакон всё же взять надо. Вот только вопрос – какой именно?..
– Невилл? – Его осторожно позвала Луна, выглядя при этом немного смущённой.
– Что?
– Ты уже закончил рисовать?.. – Не зная, что ей на это ответить, он почему-то кивнул. Радостно улыбнувшись, девушка отодвинула Невилла от письменных принадлежностей, обмакнула перо в чернила и начала старательно выводить какие-то линии. Лонгботтом не обращал на получающийся рисунок никакого внимания, будучи очень занятым обдумыванием сложной философско-драматической дилеммы. Послышался лёгкий смешок. Вынырнув из своих раздумий, гриффиндорец взглянул на Луну. – Как тебе рисунок? – Невилл склонился над пергаментом, пытаясь понять, что же за существо на нём изображено.
– Мило... – Пробормотав это, он обернулся к девушке, которая... Которая взяла какую-то склянку в руки, заинтересовано повертела из стороны в сторону, легко откупорила её и одним быстрым движением выпила до дна. – Луна!!!
Он тут же кинулся к ней. Чёрт, как он только мог оставить её и склянки мало того, что без присмотра, так ещё и вместе?!
– Скоро сезон линьки у оборотней. – И без того всегда немного отстранённая от всего происходящего, Луна, казалось, выпала из реальности окончательно. К чему она это сказала?.. И как бы в ответ на его мысленный вопрос с лёгким щелчком появилась какая-то дверь в противоположной стене хижины. Невилл взглянул на стоящие в ряд склянки. Всё-таки шестая...
Дин Томас ошарашено смотрел на Винсента Крэбба. Они с ребятами скрупулёзно пытались вычислить нужную склянку, но так и не смогли понять, какая же содержит нужное зелье, а чем больше они просчитывали и высчитывали, тем больше запутывались. В тот момент гриффиндорец как никогда сильно ненавидел зелья... И тут, абсолютно неожиданно для него, Грегори Гойл легонько толкнул Винсента Крэбба и сказал, чтобы тот взял склянку наугад, потому как у того "лёгкая рука". И не успел Дин возмутиться (потому что такую огромную и явно тяжеленную лапу лёгкой он в жизни никогда не смог бы назвать), как тот задумчиво кивнул и потянулся к седьмой склянке. На несколько секунд гриффиндорец впал в самый что ни на есть настоящий ступор, во время которого успел лишь мысленно отметить, что всё-таки некоторые отдельно взятые предполагалось что хитрые и расчётливые слизеринцы обладают воистину гриффиндорским безрассудством, что вообще-то является хорошим открытием, правда, не в данном конкретном случае...
Мысли Дина были нагло прерваны приглушёнными словами Винса, после которых в комнате, в которую они вынуждены были зайти, потому что свернуть у них так и не удалось, вдруг откуда-то появилась дверь, на которую они все удивлённо вытаращились.
– Ну, у кого что болит и чешется... – Задумчиво прокомментировал пароль Грег, явно пытающийся вспомнить, а успел ли уже прекратиться предыдущий сезон линьки или оборотни линяют круглый год без перерывов и выходных.
– Вот чёрт... – В только что появившейся комнате было всё, что Дин столь искренне ненавидел всеми фибрами и жабрами своей души, как то котёл, какие-то ингредиенты и всё то, что он на дух не переносил ещё с самого своего первого урока зельеварения. Правда, кроме всего этого зельедельческого безобразия здесь ещё и для чего-то стояла кастрюля, которую он пока что ещё не ненавидел, но, судя по всему, это только пока...
Дин взял в руки свиток пергамента и начал читать вслух.
– "Даны котёл, кастрюля, кое-какие ингредиенты и приборы. Из всех этих ингредиентов (прошу обратить внимание, что задействовать необходимо абсолютно все предложенные продукты) вы должны по памяти одновременно сварить зелье в котле и суп в кастрюле". – Перечитав это место ещё несколько раз вслух, Дин понял, что ему, как это ни странно, ничего не примерещилось (а жаль...). – "Рецепты зелья и супа вы должны вспомнить самостоятельно. Ограничений по времени нет, но помните, что если вы будете медлить, то рискуете придти позже других". – Выдохнув и немного подуспокоившись, Дин продолжил чтение. – "Prius quam incipias, consulto. – Прежде чем начать, обдумай".
Слизеринцы заинтересованно разглядывали кастрюлю так, будто бы впервые её видели. Хотя...
– Вы что-нибудь умеете готовить? Супчик, желательно?..
Судя по тому, как эти двое смущённо потупились и перестали разглядывать кастрюльку с рисуночком в весёленький цветочек, конкретно эта задача ложиться на его хрупкие (естественно, что только по сравнению с плечищами слизеринских отбивал) плечи. В первый раз за всё своё пребывание в магическом мире Дин искренне порадовался, что он магглорождённый...
– Ну, давайте посмотрим, что тут сварить можно было бы...
По всем ингредиентам выходило, что они вполне могут попробовать сварить антипохмельное зелье и грибной суп. Правда, Крэбб и Гойл упрямо пытались доказать Дину, что вот эти вот грибочки далеко не безобидные "шамприльмоны", а галлюциногенные мухоморные обманки, но он их благополучно не слушал, потому что даже если всё и окажется так, то всё равно ничего более умного в его голову уже не придёт.
Одним глазом Дин Томас следил за зельем, которое совместными усилиями ваяли Крэбб и Гойл, с помощью другого глаза он контролировал процесс варки супа, искренне веря, что он всё-таки ничего и нигде не напортачит, а с помощью третьего, внутреннего ока, ясно видел, что и там и там получится какая-то бурда, причём примерно одинаковая.
– Профессор Трелони могла бы мной гордиться... – Пробормотав это, Дин в последний раз помешал супчик и выключил огонь под кастрюлькой. Ребята последовали его примеру. Естественно, что их зелье выглядело очень впечатляюще, но не очень похоже на антипохмелку, ведь даже совместными усилиями они так и не смогли вспомнить все количества помешиваний по и против часовой стрелки и соотношения ингредиентов. – Но во всём есть свои плюсы! – Парни заинтересовано посмотрели на него, и он продолжил. – По крайней мере теперь я абсолютно точно уверен, что поваром мне не быть!
Улыбнувшись подобным мыслям, они поставили на специально для того и отведённый постамент получившиеся шедевры и стали ждать. Неожиданно для всех них появилась дверь, которая, возможно, приведёт их к выходу...
Блейз Забини был очень-очень доволен, почти как слонопотамистый гиппопотам. Да и не без причины: только что они с Ханной быстро, красиво и даже элегантно преодолели очередное препятствие. Это было почти легко, ведь профессор Снейп – прекрасный учитель, не зря же у Блейза всегда были только отличные отметки по его предмету! Да и Ханна, как оказалось, прекрасно готовит... В общем, пока у них не было причин для того, чтобы волноваться, да и не стал бы он нервничать раньше времени, как последний хаффлпаффец... Нет, конечно же, и среди хаффлпаффцев имеются отдельные приятные личности, но это уже совсем другая история...
– В прошлые разы мы проходили приблизительно по двести-триста метров, чтобы добраться до другого задания. – Ханна замедлила шаг, сосредоточенно смотря себе под ноги. – Сейчас же мы уже прошагали больше четырёхсот, но ничего нет. И мне это не нравится.
Блейз кивнул. Его, правда, данная ситуация почти не напрягала, в том смысле, что он вообще предпочитал не напрягаться, действуя по принципу: "заранее волноваться не имеет смысла, во время – глупо и недостойно, а после – пустая трата времени", но всё же проявил солидарность к чувствам теперь уже своей девушки и зашагал помедленней.
С каждым пройденным вперёд метром Ханна волновалась всё больше и больше, да и у самого Блейза уже отчего-то не было так легко и спокойно на душе. Но не разворачиваться же им из-за каких-то глупых страхов! "Ни шагу назад!" – вот их решительный девиз для прохождения этой дороги! Хотя вообще-то обычно Блейз предпочитал осторожно ступать по тропе жизни и считал, что лучше стратегически вовремя отступить, чем потом спешно отползать... Но всё-таки лучше сейчас не поддаваться этим настроениям начинающего дезертира, а внимательнее смотреть по сторонам.
– Вот он! Пергамент! – Белеет пергамент одинокий, в слое грязи метровом... Но его умиротворённое одиночество было нагло и бесцеремонно нарушено чьими-то руками сомнительной чистоты, которые его подняли и развернули. – А инструкций нет... Только что-то по латыни. – Блейз склонился над пергаментом в руках Ханны и вслух прочёл:
– "Est dolendi modus, non est timendi. – Есть предел у печали, а у страха – нет".
Да... А вот это вот ему уже положительно из-за своей обширной отрицательности не нравилось! Ну просто совершенно не нравилось! А ещё его довольно сильно напрягало то, что через пару метров и без того сильно петляющая тропинка настолько резко поворачивала налево, что увидеть что-либо за поворотом было просто невозможно.
– Inflammare! – Одновременно среагировали они на находившегося за углом инфернала, который из-за их двойного заклятия горел не равномерным голубым, а ярко-синим огнём. Но цвет цветом, а жар и всё остальное у огонёчка-то как у самого обычного пламени, поэтому уже через пару секунд от оного монстрика не должно было бы остаться ничего, кроме горстки цветной пыли. Не должно было бы...
– Чёрт!.. – Пробормотав это, Ханна подсоединилась к Блейзу и стала забрасывать самыми разными заклинаниями упрямо продвигающегося вперёд инфернала. Они уже перепробовали все им известные огненные, водные, связывающие и уничтожающие заклятия, но тщетно. С завидным упорством, заставляющим задуматься о том, что в его тело явно были вживлены некоторые детали от танка, горящий приятным голубоватым огоньком, с переливающейся всеми возможными цветами кожей, инфернал продолжал своё победное шествие, с каждым шагом оставляя позади себя значительные расстояния и глубокие лужи воды.
– Avada Kedavra! – Отчаянно воскликнул слизеринец. Но, по какой-то странной причине, мертвец категорически отказывался умирать второй раз, а лишь замер на секунду, видимо, оправляясь после такой неслыханной наглости, и продолжил идти. Если бы не твёрдо сказанное самим себе "Ни шагу назад!", веско подкреплённое непроходимым магическим барьером, столь вовремя выросшим у них за спиной, очень вероятно, что Блейз бы просто сбежал от чрезмерно общительного инфернала. Но увы...
– А что если... – Задумчиво пробормотав это, Ханна взмахнула палочкой и чётко произнесла заклинание. – Piro! – Это одно из наиболее сложных заклятий в трансфигурации, которое и маг-то с трудом может отразить, разве что попытаться увернуться... Но инферналы – не зайчики-попрыгайчики, упрыгивать от опасности не умеют, поэтому сиё цветастое светящееся нечто эффектно исчезло в яркой вспышке, и ребят обдало волной горячего воздуха. Трансфигурация всегда была коньком Ханны, и пока Блейз пытался путём воспламенения остановить прущего вперёд мертвеца, девушка просто превратила его, художественно перетрансфигурировав, в огонь. Эффектно, красиво... И невероятно сложно, как и практически все запрещённые Министерством Магии заклятия.
Блейз восхищённо взглянул на девушку и даже присвистнул. Видимо, в атмосфере всеобщего, ну, или хотя бы всезабинистого, внимания, Ханна чувствовала себя не очень комфортно, поэтому, буркнув "Не стой столбом – мишень из тебя и так идеальная", гордо продефилировала дальше по тропинке.
– Девчонки!.. – Горестно вздохнул Блейз, разводя руками. – Никакой логики: если хвалишь – плохо, а если не хвалишь – тоже фигово...
Вот так, за мыслями о прекрасном, великом, возвышенном, мудром и тому подобных важных вещах, ребят и застало пасущееся неподалёку стадо троллей.
– Знаешь, а я их совершенно не боюсь! – Тихим испуганным шёпотом сказала Ханна, смотря на идиллическую картинку, изображающую мирно кидающихся валунами лапочек. – Да я знаешь, сколько раз их уже видела!! – Блейз не знал и попросил девушку посчитать. Она вздохнула. – Я их первые курса три каждый раз видела, когда разворачивала пергамент со своим домашним заданием по зельеварению...
Они долго гипнотизировали взглядом небольшую лужайку, просчитывая, как бы так стратегически проскользнуть мимо этих симпатичных зверюшек, а то вот ведь останешься с ними ненадолго поиграть, заиграешься и никуда не успеешь, даже на собственные похороны... Поэтому необходимо было срочно что-то делать.
– Заавадить не получится, так как их слишком много, нас слишком мало, а разделяющие нас десять метров они пройдут быстрее, чем мы их всех поперебьём. – Блейз вздохнул, пытаясь не думать, что будет, если одному из горных заек приспичит не просто в кусты, а именно в те, в которых ныне расположена храбрая пара засевших в засаде ребят.
Ханна мысленно перебирала все известные ей заклятия массового поражения, но в голову почему-то лезли одни сплошные ядерные бомбы, но, увы, они нынче в дефиците...
– Тьфу ты, блин! – Блейз хлопнул себя по лбу. – Ну не идиот, а?.. – Ханна решила не подтверждать его догадку, дабы не травмировать и так уже, судя по всему, довольно сильно травмированную детскую психику. – Веду себя как гриффиндорец какой-то, а ещё ношу гордое звание слизеринца!
Ещё немного тихо поругавшись с самим собой (судя по всему, Блейз однозначно составит компанию Рональду Уизли при посещении Святого Мунго, что, признаться, очень радует: оптом дешевле...), разуверившийся в своей слизеринистости слизеринец пробормотал "Wingardium Leviosa!", указывая волшебной палочкой на дубинку одного из троллей. Не вылетая из рук данной особи, эта легчайшая из зубочисток почесала близвозящемуся затылок. Тот поспешил отблагодарить. Вот так, слово за слово, и отвлеклась вся кучка на свои внутрестадные дела настолько, что абсолютно проигнорировала быстро пробежавших кустами человечишек. Да и действительно, какие ж тут людишки, когда вокруг такой отличный повод попрактиковаться в стоматологии?..
Пэнси вздохнула и попыталась отряхнуть испачкавшуюся мантию. Попытка безбожно провалилась.
– Господи, ну почему я связалась с гриффиндорцем?.. За что?! Что же я такого сделала?.. Я ведь хорошо себя вела, тихо-скромно плела интриги в подземельях, на досуге занималась творческим распусканием сплетен, а в перерывах устраивала пакости... Эх, что это была за жизнь!.. Рай! А тут... – Пэнси совсем не немного презрительно оглядела своего напарника. Симус спокойно ждал, когда девушка наконец-то перестанет жалеть себя, жаловаться на судьбу-злодейку и парня-гриффиндорца (причём последнее явно использовалось как наиужаснейшее из оскорблений). Слушал он её вполуха: как бы она ни оригинальничала в своих речах, смысл всё равно оставался неизменным.
– Говори потише, а то так мы не ограничимся одними инферналами, троллями, дементорами, боггартами, парочкой насекомых-людоедов...
– На память не жалуюсь! – Уже гораздо тише рявкнула Пэнси (как ей это удалось, – тихо, но оглушающе проорать, – история умалчивает, но тут, видимо, просто сказался огромный опыт). – Я прекрасно помню весь путь! А особенно прекрасно я помню, как один свихнувшийся на почве массового среди кретинов героизма гриффиндорец полез в рукопашную, когда можно было просто-напросто...
– Но ведь я же отправил в нокаут этого красного колпака-переростка!..
– Да тебе просто повезло! А если бы...
Симус пожал плечами. Как истинный гриффиндорец, таких слов как "если бы да кабы" в его лексиконе не имелось.
– Ты недооцениваешь эффект неожиданности!
Пэнси фыркнула и пошла вперёд. Слизеринка до мозга тазобедренных костей! Что толку с ней спорить?.. Тем более что вся её ярость исключительно и только из-за того, что она о нём, скромном гриффиндорце, беспокоится. А это, как ни крути, было чертовски приятно...
Драко и Чоу уже подозрительно долго шли вперёд по тропинке, а новых испытаний всё не было и не было. Не то, чтобы они очень уж расстраивались из-за этого... Но определённую настороженность вызывало то, что, очевидно, до окончания тропы они ещё не дошли, а, значит, следовало ждать какого-нибудь подвоха. Но ожидание затягивалось, а ничего ещё не нападало, не кусалось, не бодалось и даже не намечалось на горизонте.
Становилось ощутимо теплее, по мере продвижения вперёд снега становилось всё меньше и меньше, а воды всё больше и больше.
Наконец, Драко заметил пергамент и, решительно прохлюпав к нему, уверенно развернул.
– "Est difficillimum se ipsum vineere. – Труднее всего победить самого себя"... – Малфой повертел во все стороны клочок бумаги. Больше ничего. – Как это многозначительно... – Пробормотал Драко и похлюпал дальше по тропинке.
Его ботинки по самые шнурки увязали в грязи, которой становилось всё больше и больше, что, признаться, довольно сильно раздражало такого аристократа повышенной аккуратности и чистоплотности. Однако все его попытки испарить воду, самолевитироваться, проложить красную ковровую дорожку, засыпать всё цветами или хотя бы, в самом крайнем случае, проложить изящный мостик, с треском провалились и потонули в лужах грязи.
– А, знаешь, кое в чём он прав... – Чоу, ожидавшая продолжительных контрреволюционных речей, даже остановилось, чтобы можно было выразительнее посмотреть на Драко и покачественней изобразить недоумение. – Мне вот действительно труднее всего будет победить собственную брезгливость...
Он задумчиво и по-настоящему несчастно смотрел туда, где под слоем грязи скрывались его новые дорогущие ботинки из драконьей кожи. Не выдержав, Чоу рассмеялась.
Драко недовольно взглянул на девушку и, поморщившись, продолжил путь. Постепенно грязи становилось всё меньше и меньше, а воды – всё больше и больше. Вот она уже доходит ребятам до колена, а вот поднимается ещё выше и выше...
– Что-то мне кажется, что здесь будет нужно не просто показать умение накладывать чары головного пузыря...
Теперь профессор Трелони действительно имеет полное право гордиться собой: видеть будущее учеников она таки научила...
Мокрый и крайне злой Рон плюхнулся на берег рядом с Гермионой. От всех этих хищных водорослей, гриндилоу и маньяков-моллюсков с отклонениями в развитии его уже тошнило. Хорошо хоть, что они всё-таки прорвались к берегу... Отвернувшись от этого отвратно пахнущего болота, он взглянул на тропу, которая... Которая заканчивалась буквально через метров триста.
– Гермиона... – Неожиданно слабым и хриплым голосом позвал он девушку. Та поднялась на локте и вопросительно на него глянула. Рон кивнул в сторону тропинки. Уже через секунду оба были снова на ногах.
– Вода не высушивается!.. – Сказав это, Гермиона снова поглядела на тропу. Пока она лежала на песке, пытаясь восстановить дыхание и придти в себя, её мысли постоянно возвращались к одним и тем же вопросам: зачем Гэбриэл столько времени тратил на них, обучал их, тренировал... Зачем, если ещё при их первом прибытии сюда мог спокойно всех поубивать?.. Но что-то не давало ей нормально рассуждать, наверное, она просто слишком устала...
И они побежали, так быстро, как не бежали никогда в жизни, нарушая все мыслимые и немыслимые правила дорожного движения пешеходов, спотыкаясь, поднимаясь и снова спотыкаясь, обгоняя друг друга и специально замедляясь, чтобы подождать другого... И вот – последние метры, победные несколько шагов... Они смогли. Они прошли. И они собой гордятся!
Деревья редели, и стали видны другие тропинки, по которым... По которым также неслись их друзья-товарищи, по такому случаю, правда, переквалифицировавшиеся в соперников...
На поляну все выбежали примерно в одно время. И сразу же застыли от увиденного зрелища.

***
Носорог-Рон-Рон идёооот,
Крокодил-Дин-Дин плывёооот.
Гриффиндоооорцы, вперёоод!
Всё-всё! Я затыкаю рот!..
Уже достаточно пришедшая в себя после мини-гипноза Джинни снова гневно на меня посмотрела, и я предпочёл не искушать судьбу в лишний раз, стратегически заткнувшись и с интересом уставившись на огромные экраны маггловских телевизоров. Фильм, больше походящий на сериал, действительно был довольно занимательным...
– Слушай, а почему они так плохо о тебе говорят?.. – Сказать или не сказать?.. Вот в чём вопрос... Но потом же ей всё равно расскажут эти мстительные бяки! А, может, она не обидится на это маленькое представленьице и согласится, что в наш план я внёс действительно небольшие коррективы?..
Как говорится, надежда умирает последней. Моя скончалась в страшных муках ещё на первых секундах просмотра видеозаписи представления на распутье. По окончании просмотра я встал, поднял сиденье складного кресла и ускоренными темпами направился к выходу из импровизированного кинотеатра. Как и следовало ожидать, вслед мне полетело весьма интересное сочетание проклятий словесных и магических. Отлетев на относительно безопасное расстояние, я попытался объяснить всё Джинни, что, признаться, сделать было весьма проблематично, потому как переорать эту близкую родственницу баньши даже с Сонорусом было бы практически невозможно...
– Ты – подлый, вероломный интриган!..
– Но Джинни, для того, чтобы они перестали стесняться и начали встречаться им действительно нужна была хорошая встряска!.. Шоковая терапия, так сказать...
Так сказать, в ближайшие пару минут после этого мне уже невозможно было даже пытаться что-то сказать. А ещё отчего-то вдруг вспомнилась поговорка "Не будите спящего дракона, они с утра думают только о завтраке"...
Наше выяснение отношений было прервано истерическим хохотом, доносящимся из леса, что позволило мне предположить, что ребята уже дошли до этой опушки и до них уже дошло, что тут происходит... Мда...
За долю секунды перелетев за спину разгневанной фурии, в народе известной под именем Джиневра, я прижал её к себе, удерживая руки и не отпуская пытающуюся лягаться красотку.
– Ванные там. – Небрежно кинув это подуспокоившимся ребятам, я принялся шептать на ушко своей девушке то, как всё было на самом деле, подробно объясняя, какие цели я преследовал, какие меры безопасности предпринял и почему рассказать ей раньше я ну никак не мог.
К тому времени, как вернулись чистые и достаточно весёлые ребята, Джинни почти уже успокоилась. Я кивнул им на накрытый прямо посреди полянки стол.
– А главное блюдо – супы! – Ребята возмущённо на меня воззрились. – Горячее для здоровья непередаваемо полезно! А то, что готовили это вы и пунктик насчёт полезности таким образом автоматически самоудаляется, не имеет абсолютно никакого значения. Ешьте, что ли... А то, какие выводы насчёт ваших способностей я сделал сегодня исходя из выполненных заданий, вы узнаете потом. – Немного подумав, я добавил. – Когда-нибудь...
– Гэбриэл, а я ведь так и думала, что что-то здесь нечисто! Ты какое-то заклятие наложил, чтобы мы не усомнились, что нас всех ждёт жестокая смерть?..
Я кивнул, соглашаясь с выводами Гермионы, и налил себе первый бокал.
– Ну, как видите, антипохмельное зелье я вам не зря сказал приготовить... Так что если что, то завтра утром пеняйте на себя!..
– А всё-таки, в каком из десяти флаконов находилось нужное зелье?.. А то мы считали-считали, проверяли-проверяли, а там...
– Да во всех десяти, Невилл, во всех десяти...
После этого я категорично запретил им пытаться что-либо узнать до завтра и предложил первый тост. А потом второй тост. А потом третий. И четвёртый... И как же хорошо, что, во-первых, на меня не действует спиртное, а, во-вторых, нечто красное, плещущееся в моём бокале, является отнюдь не вином... Но это уже мелочи, как, впрочем, и то, что сегодня с утра они все всё-таки вызубрят рецепт антипохмельного зелья.
Скорее всего, прочтя главу до конца, вы все уверенно скажите: "Мы так и думали, что это подстава и никто никого убивать не собирался!". "А вот и нет!" – скажу я вам. Потому что в процессе написания главы бороться с искушением позаимствовать гениальную идейку Агаты Кристи из легендарных "Двенадцати негретят" становилось всё сложнее и сложнее... Особенно сильно мне нравился эпизод, когда, после того, как Гарри-вампирчик выпил кровь всех ребят, а потом уничтожит ту деревеньку и исполнил свою угрозу "расползтись по всему миру", стоит на обрыве и медленно потягивает кровь из последнего на этой планете млекопитающего. Потом встаёт, отряхивается и печально вздыхает: "Кажется, теперь мне просто придётся попробовать японскую кухню...". После чего неторопливо слизывает капельку крови, медленно стекающей по его когтям. "Стопудово...", добавляет он, и, ухмыльнувшись, выпускает клыки.
Довольно оригинальная была бы концовочка, согласитесь!.. Но врождённый гуманизм сказал, что придётся эту идейку запихнуть куда подальше и придумать что-нибудь другое. А жаль...