Благие знамения

Ода

***
Ещё несколько минут назад ангел тщетно пытался развлекать детей, а теперь вытаскивает из рукава мёртвого голубя, рассматривая его с чересчур преувеличенным, заторможенным интересом. Явно не понимая, на что смотрит. Вокруг стреляют друг в друга водой и бросаются едой — слава дьяволу,
***
Ещё несколько минут назад ангел тщетно пытался развлекать детей, а теперь вытаскивает из рукава мёртвого голубя, рассматривая его с чересчур преувеличенным, заторможенным интересом. Явно не понимая, на что смотрит. Вокруг стреляют друг в друга водой и бросаются едой — слава дьяволу, Азирафаэль успел превратить пистолеты охранников в ненастоящие.
Кроули теряется в догадках, что послужило триггером. Ему самому не достался тортовый снаряд, но первая струйка воды оросила именно его спину.

Вдруг грохочет настоящий выстрел, а следом за ним по галереям особняка сыпятся крики и визги.

Так, один пистолет он всё-таки пропустил.

Азирафаэль находится в своём классическом ступоре и никак не реагирует на выстрел и на то, что это, возможно, означает чью-то смерть. Вдруг — смерть одного из детей, прибывших на этот праздник?
Кроули не волнуется, потому что знает: вероятность попасть по бегущей цели составляет всего 4 процента с учётом полного непрофессионализма играющих. Да и крики больше похожи на вопли испуга и восторга, чем горя. И уж голос-то Мага он различает, а значит, нет нужды в беспокойстве.

Кроули забирает из рук ангела мёртвого голубя, вправляет треснувшие птичьи рёбра, снова запускает сердце и дыхание. Теперь голубь жив, но улететь пока не может. Демон оставляет его на подоконнике, и берёт Азирафаэля за руку, направляя к машине. Тот беспрекословно следует за ним.

Затмение во всей красе. Может, спусковым крючком стало то, что Цербер всё же не пришёл? Ведь это означает, что они конкретно проебались.
И всему конец. Через считанные дни.
Миру и им.

Если бы ещё не было так смешно смотреть на испачканного в бисквите и креме Азирафаэля. Чем ситуация хуже, тем больше тянет хихикать с самых глупых вещей.
Тортом в него зарядили добрые дети — мама не горюй. Сев в машину, он устряпывает сладкими отпечатками и потёками всю обивку сиденья. Внушительные кондитерские куски застряли даже в его волосах, сливаясь с ними по цвету и фактуре. Кроули фыркает от смеха.