Светлая челка взлетает, вздергивается узкий подбородок, и звонкое осеннее эхо доносит через весь двор веселый смех. Димка опускает взгляд в стылую лужу и перехватывает древко метлы. Вшшшххх.... с противным звуком ширхают по асфальту прутья. Скачет по дорожке, вылетевшая из-под метлы, блестящая пивная пробка. Мокрые окурки похожи на противных серых червяков. Димка морщится и сметает их в одну кучку с растрепанными бурыми листьями. Далекий смех снова режет слух.
Костя не звонил уже несколько дней. Сначала Димка думал, что он куда-то уехал. Потом испугался, что заболел. А теперь видит во дворе, идущим в компании таких же чистеньких мальчиков и девочек. Взмахивает неловко рукой, но Костя даже не глядит в его сторону.
Обидно не столько то, что все кончилось, а что кончилось вот так: без предупреждения. Еще в субботу трепались перед сном о футболе, о концерте Океана Эльзы, о какой-то незапомнившейся ерунде. В шутку препирались, кто первым должен положить трубку. В воскресенье телефон молчит. В понедельник тоже. Во вторник Костя сбрасывает вызов, а в среду Димка видит его с приятелями.
Что же, это больно, но предсказуемо. Димка с самого начала, с жаркого сумасшедшего лета, не верил, что это надолго. Он каждый день ждал, что Костя наиграется. И дождался.
Снова заморосил дождик. Не успевшие толком просохнуть дорожки опять начинают темнеть. Лужи подергиваются рябью. Метла скрежещет по асфальту еще более противно. Димка поглубже натягивает капюшон и отирает тыльной стороной рукавицы намокшее лицо. Откуда-то сверху шлепается в центр лужи ржавое сморщенное яблоко, лопается, обдав гнилыми брызгами. Димка невозмутимо сметает его в кучу к червякам-окуркам и драным палым листьям. Осень тоже кончается. К выходным обещают снег.
