— я же сказала, что бой будет коротким, я победила — она повернулась, ожидая увидеть окрававленное тело, но не увидев ничего она опешила и испугалась.
— и вправду, бой не долгий — эхом разносилось по площадке — ты молодец Камиширо. Будь на моём месте другой следователь, давно уже был бы с тяжёлыми травмами и переломами.
Из тени вышла девушка, не похожая на следователя. Глаза горели красным, волосы развивались на ветру, а в руках были два парных клинка лазурно-голубого цвета.
— это кагуне....ты убила Неко? — голос предательски дрожал.
— что ты...она сражалась этими мечами, но после того, как я почти одержала победу она совершила грязный трюк и я попала не по голове, а по мечам и они улетели... Я их нашла и теперь пользуюсь — девушка мило улыбнулась — Ризе покинь тело Канеки...
— нет! Он причина моей смерти! Я не оставлю его и буду преследовать вечно, пока он не сдохнет!
— я поняла тебя — Эико ударила Ризе по шее, отчего та схаркнула кровью и потеряла сознание — Тоука это ты?
— да. Я услышала истерический смех Ризе и пришла... Где она?
— тут — следователь указала на бессознательного Канеки — почему-то она словно вторая личность...
Со стороны Нишио послышалось шевеление, но Тоука быстро отбила удар предназначенный для Эико. Почему же она не защитилась, ведь является самым главным следователем? Всё просто! Никто из Антейку не знает, что она таковой является.
— бери Кена и Нишио, а я пойду за Хиде — проговорила Эико.
Девушка с тёмно-фиолетовыми волосами послушав первую взвалила на себя две бессознательные тушки и ушла в темноту, а за ней и Накагава с Нагачикой.
Дойдя до кафе девушки положили парней по комнатам и принялись обрабатывать раны. Как только с этим было покончено Эи отправилась вниз. Там был зал, но из-за того, что кафе пораньше закрыли посетителей там не было. За барной стойкой стоял старичок лет шестидесяти и пил кофе.
— Йошимура — девушка позвала мужчину и улыбнулась — с ними всё в порядке.
— завари кофе пожалуйста... У тебя очень вкусно получается малышка Эи — старичёк обнял её.
— хорошо дедушка! — гуль стал ей, как дедушка. И она ничуть не жалела, что она с ними.
