Сны о полётах: школа ворожбы

.

— Душа моя, сколько же тебе лет?
— Тринадцать, — ответила Даша, хотя ей было уже давно не тринадцать.
— А как тебя зовут?
— Лилия, — ответила Даша, хотя вовсе не была Лилией.
— Чудно, чудно! Ну, коли так — проходи.

Дом был построен по схеме классической для английских особняков: огромное фойе, лестница-развилка, обедненный зал направо, библиотека налево, а второй этаж полон загадочных комнатушек. Все стены - из красного дерева, каждое окно - витражное произведение искусства. Этот дом плавно принимал, давал собой полюбоваться и отталкивал, как только начинаешь подбираться к сути. Как редкая птица или дикая кошка.
Он был слишком красив, чтобы быть уютным.

Даша-Лилия сделала первые шаги по турецкому ковру. Вторые шаги подняли её по лестнице, а третьи - направили по узкому тёплому коридору.
За окном плескался ров, его тихое спокойствие старого сторожевого пса не пускало в этот дом посторонних. Забором служил лес, а город лишь робко показывал над ним крыши.

— Вот тут ты будешь учиться магии, это — твои соседки.

Четыре очень сосредоточенных личика отвернулись от книг и повернулись к Даше-Лилии.

Дверь закрылась. Кровати зубьями стояли по периметру комнаты, отрезая пути к отступлению. Но ей и не надо было отступать, не за этим был пройден такой долгий путь.

Девочки показали ей кровать, стол, учебник. Тетради, книги, перья, круги со звездами, идеально плиссированные юбки, ободки, длинные пергаменты, расписание занятий.

Даше хотелось кричать. Зачем? За что? Почему вы погрязли в этой видимости деятельности, что это вам даст? Но вместо этого всего лишь спросила есть ли успехи.

— Нет, успехи мы проходим только на третьем курсе, — ответили ей.
Столько денег, столько сил, столько энергии, и все их ожидания пройдут впустую!

— Я пишу реферат о жизни Алистера Кроули, — сказала девочка со светлыми косами и задумчивым взглядом.

Душа Даши-Лилии металась между рёбрами и стонала. Даша-Лилия обхватила себя руками, не позволяя ей отправится в полёт.

Реферат! Кроули!

Это всё было настолько искажённым представлением о сути, что становилось страшно.
Сиди три года за партой и, покрываясь паутиной, врастая в стул, ты уже никогда не полетишь.

Она с неприязнью натянула на себя фирменную пижаму и легла спать.
Луна мягким шёпотом подняла её с кровати и подозвала к небесам. Четыре дисциплинированные девочки мягко спали, страшась пропустить подъем.

Даша-Лилия открыла окно. Её могли заметить, рассекретить, но в ином случае она бы просто задохнулась, а этого никак нельзя было допустить.
Встав на подоконник, так, чтобы ночнушка развивалась на ветру (всё как в романах), она оглянулась на комнату, убедилась, что одна девочка всё-таки подглядывает, и прыгнула вниз.

Давний её приятель - бриз, подхватил волосы и ласково перебрал в своих холодных пальцах.

Летала она всегда прыжками. Все люди летают прыжками, иначе они бы были птицами.

Перевернувшись на лету, она оттолкнулась от стены и отпружинила в сторону леса. Восторг наполнил её легкие, ветер обнял её тело. Водяной сторожевой пёс припал на живот и ласково лизнул ладони.

Она пересекла ров, оттолкнулась от шершавой ели и снова полетела в сторону поместья. Теплый бок дома позволил ей оттолкнутся ещё раз.
Как же хотелось взлететь выше, к крышам! Но нельзя, это может всё испортить.

Даша вернулась в комнату, оттолкнувшись от воды.
Внутри на неё жадно смотрели четыре пары испуганных глаз.

— Ты уже закончила третий курс? — спросила девочка с щербинкой между зубов.
— Я не училась этому, я живу этим, — ответила Даша, тут же навсегда переставшая быть Лилией.

На следующую ночь она научила девочек слушать себя. Они сидели в кругу, не смея зажечь свечу, но каждая уходила всё глубже и глубже в познания. Все тише и тише становилось вокруг, всё громче и громче шептали сердца, раскрывая суть.

Днём они учили латынь на занятиях и записывали, что в зелья надо добавлять лягушачьи лапки и глаза тритона. Даша тихонько смеялась над этим.

На вторую ночь она научила девочек варить отвар из ромашки и объясняла, что дым полыни очищает дом. Процеживая настойку одуванчика через марлю объясняла, что лавр притягивает прибыль, а клевер — удачу.

Тем же днём на занятиях учителя показывали девочкам на волшебные палочки и объясняли, что на третьем курсе волшебство откроется. Даша сползла под парту.

Ночью она призвала духов животных и те скакали вокруг девочек, задевая их лёгкими хвостами. Шептали древние лесные тайны, делились секретами, призывали играть с собой. Каждая девочка выбрала себе животное по душе и продолжила обучение вместе с ним.

А днём они вытаскивали кролика из шляпы.

В последнюю ночь перед концом Даша показывала им руны. Объясняла как правильно к ним подступаться, договариваться и понимать. Руны отвечали кошачьим урчанием.

Прямо перед оглушающим криком: «Это запрещено!» и распахнутой дверью,
перед тем, как все учителя ворвались в комнату, перед тем, как нянечка заподозрила неладное, и перед тем, как девочки увидели катастрофическую неспособность преподавателей сделать что-либо перед летающей девушкой.

Перед этим Даша сказала:
— Всё это неплохо и могло бы сработать, но они учат вас быть глухими. А слушать важнее всего.

А потом уже открылись двери и ворвались с криком люди.
Даша распахнула окно, вскочила на подоконник:
— Не вздумайте летать, пока не подружитесь с ветром!

И под крики: «Самозванка!» и ликующий смех детей она упорхнула прочь.
За ней высунулись сухие руки учителей, с отчаянием они хватали воздух и шипели ей в след, но она была уже высоко.
Даша отталкивалась от упругих веток, взмывала к луне, целовала звёзды, приземлялась на сосны и снова летела.

Когда она добралась до города над ним уже всполыхнул рассвет. Тихо, как опавший лист, Даша приземлилась на крышу тормозящего поезда и добралась так до вокзала. Сонные люди высыпали из вагона, Даша тихо спрыгнула на перрон с другой стороны.

На вокзале пахло резиной, спешкой, дешевой выпечкой, типографией, ожиданием и железом. Солнце начало пробиваться через стеклянный потолок, лучи его падали прямо на табло с поездами. Объявление о прибытии сопровождалось звуком ксилофона.

Никита ждал её у первого вагона.
— Как всё прошло?
— Лучше, чем могло бы быть. Они действительно слушают и ищут. Но сейчас эти шарлатаны могут преследовать меня, они видели куда я улетела. Мне надо залечь на дно.

Никита кивнул. Хотя его камуфляжная форма никак и не помогала на вокзале, но он был мастером скрываться.

— Через две улицы Машина квартира, она новая, они не могут про неё знать. Иди туда, пережди сегодня, а я пока передам нашим как всё прошло и дальше по плану.

Даша кивнула, Никита ушёл.

Сквозь вокзальную площадь, узкие переулки, оживленную улицу и детскую площадку Даша добралась до убежища.

И там, сидя на черном кресле-груше, любуясь синими обоями и изящными орхидеями, разглядывая звёзды, заточённые в бутылке, и поглаживая мурлыкающую саламандру на коленях, она сказала подруге, делая глоток жасминового чая:

— Пусть у них и нет свободы, но у них теперь есть выбор. А зачастую варианты направления важнее бескрайней степи.

И маленькая синица села на её плечо, радостно чирикая.