Плач Сожалений

1 Глава

Жизнь так коротка. Люди сами же себя убивают, сами через себя переступают, сами внушают себе, что ничего не могут сделать со своей жизнью. Бесконечно жалеют себя, считая себя обычной жертвой. Жертвой общества. Гордецы же считают, что только их идеи и мысли имеют право на существование. Так было всегда.

Комната давила со всех сторон, пыль летала воздухе, от духоты кружилась голова. Раскольников закрывшись на защелку, сидел на кровати, качаясь из стороны в сторону. Мысли измучили его. Они знают, знают. Как тогда он мог решился на что-то подобное. Разум с каждым днем медленно покидал его. Хуже настоящей болезни. Как бы не сойти с ума, не проговориться. Страх того, что он будет раскрыт следовал за ним каждый день. Одно слово о старухе и он уже чуть ли не падает, быстро бледная, покрываясь потом. А ведь каждое действие было спланировано, события безумно удачно расположены. Все прошло гладко, да вот переступить это он не мог. Совесть это было или что? Он раздражался за секунды, на друзей, на знакомых, на семью, на Дуню, единственную его сестру. Не мог он простить себе того. Потому и решительно запретил к себе приходить. Он сидел в своей коморке, как ворон в клетке. Еще раз проверив дырку в стене, он снова убедился в том, что ничего там не осталось,  никаких украшений и монет. Проверял он не в первый раз. Все ему казалось, что могло там что-нибудь да остаться. Вскоре не выдержав он вырвался из своей комнаты, быстро накидывая пальто на ходу. Он надеялся освежиться и привести свои мысли в порядок. Выходя из дома, он увидел Разумихина стоящего напротив. Тот разговаривал с Настасьей, волнение отражалось на его покрасневшем от холода лице. Раскольников решительно пошел в сторону от дома, надеясь, что его друг не станет его замечать. Но тот уже заметил того и подбежал, останавливая.
— Родя, Родя, миленький. Зачем же ты так с ними? Ты совсем только о себе думаешь. Дуня же с ума сойдет, как волнуется. - с претензией выговорил студент Раскольникову.
Тот даже не посмотрел на Разумихина, ответил ему, чтоб тот уходил, что сам желает побыть один, не нуждается в советах. Он не хотел слушать всего этого. Он сам понимал, что сейчас ему лучше уйти. А может и сразу пойти к Порфирию и просто сдать себя с потрохами. Да, сейчас он пойдет.
Глаза Разумихина налились кровью, так он был возмущен и зол на такой отношение Разумихина. Он сам уже как брат Дуне стал, пока Раскольников приходил в себя, видимо до сих пор и не пришел.
— Да посмотри во что ты превратился! Хочешь быть один, так и оставайся таким на века. - расчувствовавшись от такого резкого ответа, возмутился студент.
Разве он еще в болезни, предположил Разумихин, или же совсем помешался, лечиться ему надобно.  Родион совсем не пытался слушать его, он просто развернулся и продолжил уходить. Разумихин хотел было остановить его, да сам же был оскорблен таким поведением друга.
Раскольников твердо решил, что вот сейчас пойдёт он к Порфирию. Что придет и все ему выложит. Как он от крови обувь свою смывал, где спрятал украшения, что с ними после сделал, под каким предлогом к старухе он зашёл. Да вот только дойдя до полицейского участка сразу свернул, решил, что не сможет он этого вытерпеть. Не сможет.
Бродил он по улицам до самого вечера, коря себя за то, что тогда Зосимову чуть не раскрыл себя. Нужно же было так на старуху намекать. Теперь за словами нужно было следить с удвоенной силой, да вот разум подводил его. Вспышки раздражения и вечные мысленные мучения отражались на впечатлении о нем у других. Поговаривали даже, что помешался он окончательно. А может быть и так.
Дойдя до озера Раскольников сел на лавку и стал смотреть в воду. Если он подниматься на мост и случайно упадет с него, то скорей всего разобьется и задохнется, представил он себе такой исход. Видимо не наихудший. Ветер трепал его поношенное платье все с новой и с новой силой, все подмораживая студента. Да вот тот давно уже ничего не чувствовал. Только одни мысли занимали его голову.
Вдруг раздался некий шум, что привлек Родиона, он заметил человека, который стоял опершись о соседний дом и без зазоров совести наблюдавший за ним. Встретившись с ним взглядами Раскольников привстал и направился прямо к нему. Стало весьма любопытно.

Раскольников расторопно идет по сенной, с паникой в глазах, как-будто бежит от кого-то. Сердце бешено стучит, голова идет кругом, страх сковал все тело. Они все знают. Он все знает. В голове все звучало одно слово, что сказал ему тот человек. Он ведь все знает, все видел. Откуда, как? - уже не важно. Убийца, он убийца и тот знает об этом, а значит и все остальные тоже. Представил он лицо своей матушки, когда она прознает обо всем, а Дуня...
Рассудок помутнился, паника затрепетала в нем, он был бледен и дрожал словно осиновый лист. Вот-вот и упадет. Гнить ему в тюрьме до конца своих дней, а может и верно так вот. Неизвестно как ноги привели Раскольникова к мосту. Подумал он, если уж через старухину смерть не может он перейти, то перейдет он через себя. На что мне это? Не буду Матушку с Дуней напрягать и вовсе, бремью на них лежать, и деньги их только их деньги. Рассудок уже давно помутнился, ничего не соображало. Только немые крики в голове, они знаю обо всем, знают, только способ ищут как убить больней. Опершись о перила Раскольников глянул вниз, в воду. Челка его свесилась ему на глаза, загораживая обзор. Руки дрожали, дыхание было прерывистым. Что же, что же ты делаешь? Лучше покончить со всем этим, сейчас же. Перелезший через перила Раскольников трясясь всем телом, решался на шаг вперёд. Не будет он этого больше выносить. Все его вывести хотят, раскрыть, думают он так прост. Волосы его трепал ветер, а ноги так уж и подкашивались. Ночь была, никому не было дело то да Раскольникова. Только вдруг кто-то схватил парня за спину, потянул обратно на мост.
— Родя, Родя, ты что же это совсем ума лишился. Да ты болен. Тебе дома лежать нужно, а не в воду прыгать.
Это был Разумихин, как он его нашел не мог Родион себе и представить. Да вот только не в состоянии был он уже думать, валился на земь и шагу не мог сделать. Да упал он прямо в мощные руки Разумихина.
— Да у тебя жар, срочно домой, срочно врача - с волнением облокотил о себя Разумихин Родиона и направился к дому, шепча себе под нос всякое.

Просыпался Раскольников много раз, и всегда в бреду. Все мерещилось ему что-то. Не то жар, не то лихорадка. Проснувшись наконец в сознании бывший студент увидел друга своего давнего, сидящего над ним.
— Ох, проснулся, совсем ты запустил себя. Совсем...
— Убери от меня свои руки - твердо проговорил Раскольников, отворачиваясь от него к стене.