Дата: 1 ноября.
Время: 18:03.
«И снова я долго не писа́л. Всё это из-за того, что действительно потерял голову. Вы наверное интересуетесь, как Чонгук? Я отвечу, плохо. После траура, он довольно долго не отходил. Но в итоге, Хосок собрал все сбережения, и продав их, на вырученные деньги отправил Гука на лечение во Францию. Недавно узнал, что ему всё лучше. Насчёт наших отношений с Хосоком. . . Он недавно спросил, чем я болен. Ответить я не смог. Мне было больно отвечать на такой веский вопрос.
Чувствую, что по мне свободно гуляет опухоль. Знает все мои слабости. Знает, что я люблю. Знает, но не понимаю. И я знаю планы опухоли. Она готовит меня ко смерти».
– Мне всегда было интересно, что ты там пишешь? — раздался голос Хосока и Юнги мгновенно захлопнул тетрадь, смотря на любимого неловким взглядом. Хосок негодованно улыбнулся, садясь на край кровати. – Ты мне вчера так и не ответил. Не хочешь сделать это сейчас?
– Единственное, что я хочу, так это тебя, — Юнги пошло улыбнулся, заставляя Хосока смутиться не на шутку. Тёмноволосый отвёл взгляд на стену, после чего заговорил.
– Не переводи тему, малыш. Ты так и не ответил, — Хоби уже суровее посмотрел на своего, уже, возлюбленного, после чего смягчил взгляд. Юнги закатил глаза и откинулся на кровати, смотря на одну точку в стене. Говорить – было чем-то ужасным и невозможным. Раскрывать эту тайну не хотелось. Было больно. Было стыдно.
– Чем болен, тем не исцелим, — вякнул Юнги и зажмурился, так как головная боль дала о себе знать. Хосок напрягся. Неужели заставлять насильно признаваться? Ну уж нет. У Чона-старшего больше гордости и самолюбия. Самолюбие так себе, но всё же.
– Не хочешь – не говори. Больно надо. Я всего хотел предупредить, что люблю тебя. Всего. И. . . Торчать в стенах поликлиники – не в кайф, — Хосок хлопнул своими широкими ладонями по бёдрам и опустил взгляд. – Хочу, чтоб мы жили с тобой в одной квартире. Я бы готовил тебе завтраки, обеды и ужины. А ты. . . Давал знать, что любишь меня и по сей день. Улыбался мне. Обнимал. А бы я принимал все твои ласки, потому что отвергнуть твой соблазн просто невозможно, — Юнги заинтересованно смотрел на Хосока и удивлялся, почему он такой тусклый. Хоби ведь не знает о будущем Юнги. Не знает о их будущем. – Я и спросил, чтоб узнать, когда мы начнём нашу личную жизнь. Ты, разве, не хочешь побыстрее её образовать? Не хочешь, такой бескорыстной и преданной любви? — Хосок будто вёл монолог. Он не смотрел на Юнги. Не смотрел никуда. Лишь на тыльную сторону ладони, кожа которой находилась во властвии выпирающих вен.
– Хочу, — Юнги тоже успел потускнеть за эту короткую минутку. Это «хочу» несло в себе столько любви и ненасытности, что Хосок это в коем-то месте это понял. Но отбросил эти мысли. Его волновало лишь одно. Личная жизнь.
– Помнишь, ты говорил про операцию, которая поставит тебя на ноги? — оживился Хосок, будто только расцветший цветок. – Когда она? — Юнги притянул Хосока в себе и уткнул столь родное лицо в грудь. Хоби расплылся в объятиях. Блондин искренне улыбнулся, а в глазах заискрились искренние слёзы счастья и разочарования. Одновременно.
– Скоро. Совсем скоро.
Сколько ещё можно врать?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Dear Min Yoongi.
Hayran KurguЖизнь состоит из нескольких важных вещей: семья, деньги, любовь. Но, что, если всего этого в твоей судьбе не присутствует? Что, если ты гниешь с каждым днём? От автора: если история понравилась, то почему бы не поддержать её звёздочкой?
