Пользователь не в сети

Глава 25

— Ты не посмеешь! — взревела женщина и, словно кошка, бросилась на мужчину, пытаясь впиться ногтями в его лицо, ухватиться за холёный костюм, удержать его хоть как-нибудь, лишь бы он не трогал их единственного сына...

Габриэль отмахнулся от неё, словно от насекомого, словно она ничего не весила, и Эмили отлетела на пару шагов назад, к стене.

— Это тебя не касается, — от его голоса веяло холодом. Будто бы ни в чем ни бывало, он поправил тугой галстук, одернул дорогой пиджак, и вперил ледяной взгляд в свою жену, что осела на пол, разрываясь в громких рыданиях. Этот отчаянный плач его словно отрезвил. Он подошёл к ней и попытался поставить на ноги, пока та заламывала себе руки, истошна крича и отбиваясь. — Эмили, тебе следует отдохнуть...

— Чудовище! — выплюнула она. — Какое же ты чудовище! Если бы я только знала...

— Я сказал, успокойся! — Габриэль повысил голос и встряхнул её хорошенько. — Ты все не так поняла!

— Я все видела! Все видела, — словно в трансе, продолжала бормотать женщина. Она судорожно переводила взгляд из стороны в сторону, словно искала путь к отступлению. — Когда мы поженились, я и представить себе не могла, какой ты... если бы я только знала!

Игнорируя её причитания, Габриэль силой пытался дотащить супругу до их спальни в надежде уложить спать. Эмили всячески вырывалась, сложно не видела в своём муже более ничего, кроме самого большого зла на свете.

— Пожалуйста, не трожь его, — она раскрыла губы в глухой мольбе, прежде чем провалиться в сон из-за сильнодействующего снотворного. Габриэль сжал её руку в своей, и в его глазах отразилась мучительная боль. Эмили видела в нем зверя, который может что-то совершить с Адрианом.

— Ты просто не понимаешь, — мужчина глубоко вздохнул, успокаиваясь. — Ты не способна понять... и пусть...

И пусть Эмили никогда его не поймёт и не поддержит, он готов это стерпеть. Но Адриан, Адриан — его плоть и кровь; сын точно не станет задавать лишних вопросов. Ведь отцовское сердце не обманешь, а оно чуяло, как похожи отец и сын. И хоть внешне Адриан целиком и полностью пошёл в мать, внутри он — Агрест, тот, что пойдёт по стопам своего отца.

— Они... эти девочки, эти бедные девочки, — ещё долго бормотала Эмили во сне, сминая в руках простыни. Все это время из её глаз не переставали течь слёзы, словно она снова и снова, и снова переживала увиденное. И это было страшно настолько, что лишало рассудка.