Серый камень. Здесь не принято делать на памятнике фото. Только высечены имена. Свежие, только что принесенные цветы и дымок от палочек благовоний завивается колечками.
- Мам, пап, - проговорил парень лет симнадцати, стоящий возле могилы. - Я пришел. Как обычно, в свой день рождения. И я хочу вам сказать, что у меня радость. Они умерли. Те, кто подстроил аварию. Вот только те, кто заказал её, до сих пор живы. Но это ненадолго. Пока я не могу добраться до них, но обещаю, я заставлю пожалеть их об этом решении.
Ветер трепал длинные волосы парня, убранные в хвост. Он был одет совершенно обычно для подростка. Серые штаны под джинсы, черная куртка, футболка. Несколько выбиваются из образа среднестатиститеского подростка кожаные черные перчатки без пальцев и высокие черные же шнурованные ботинки на ногах. И ещё взгляд. Глаза парня глядели совсем не грустно и растерянно. Эти глаза привыкли прищуриваться, привыкли изучать противника.
Из внутреннего кармана куртки вдруг зашипело. Теппей тут же извлёк от туда черный брусок радиостанции.
- Теппей,- голос, донесшийся из динамика явно пренадлежал парню, не старше самого Теппея. - Мне начинает тут нравится. Акио говорит, что в сторону кладбища быстро проехали два больших внедорожника.
