Italian passion

Sweetheart

Любой красивый вечер начнётся и закончится на нем. Любая девушка его собственность, которую он может получить. Любую, но не ее. Ту рыжую бестию, которую любит, которую хочет, но одно касание огонь. Рыжие волосы, серые глаза, красная помада. Все, что он может сказать ей. Она его наркотик, его мафиози, но на деле… он ничего не знает, про свою единственную любовь в сердце. А она знает все. Без остатка, не дает коснуться себя, потому что убьет. Горячая кожа мужчины от солнца Италии, говорит про ад в его душе, а ей… ей все равно. Она вольная птица, которая появится вновь, оставляя шлейф дурманящего яда. Но с чего же все началось на самом деле? Кто эта девушка, которую мафиози хочет?

***

— Мам, если ты опять хочешь полететь в Италию, я то там зачем? — девушка с медными волосами, которые завязаны в хвост, с недоумением смотрит на женщину сорока лет, которая села на свои чемоданы и честно говоря уже не выдерживала допроса дочери. Женщина без особого на то причин стала разглядывать коридор, полностью переставая слушать возмущения. Ей было больше интересно, как лучше переклеить обои, которые были винного цвета, на более практичные и напоминали старый стиль. В голове крутились кирпичные обои, которые нравились женщине очень давно, ведь они напоминали ей о лондонском доме, где когда-то они жили. Сразу же вспомнился приятный прохладный запах духов, которые использовались там. В Америке все было иначе, духи остались те же, а вот дом нет. Темно-бордовые обои никто не хотел переклеивать, потому что это вновь временно. С этим Ирен не собиралась спорить, так как уже третий год ездит в Италию, пытаясь переехать именно туда.

— Ты не хочешь ехать? — Ирен не замечая того, как ее дочь, Мария, начала краснеть от стыда, даже больше не от него, а от неловкой ситуации, встала с чемодана, прокляла таксиста, который опаздывает. Женщина поправила рубашку в чёрную клетку, взяла сумку и взглянула на дочь. Оценив наряд Мария, женщина опустила чемодан назад, подошла к ней и заправила за ухо рыжие пряди, которые на солнце напоминали пламя. Нортвуд мягко улыбнулась дочери, хотя только что была зла на нее, а потом вернулась к своим вещам.

— Иду, — Мария могла только согласиться с тем, что ехать ей придётся, даже если она не хочет. Девушки нравилось путешествовать, только не нравились последствия. У девушки на лице было написано: "неприятности мое все», — на деле это не так, все совсем иначе. Просто один человек к ней пристал еще с последнего раза пребывания в Сицилии. Отчего Мари грустно выдохнула. Не такой отдых она хотела, от слова совсем, ей хотелось туда, где будет холодно, желательно там где нет связи и никто ее не найдет.