Перед Рождеством

    Охлаждающий воздух прошёл через трахею в лёгкие. По коже пробежала волна мурашек: я вздрогнул. Засунув руки в карман, зашёл в парк "". Я точно знаю, что она должна быть на "нашем" месте, а иначе где ей быть? Поэтому направился по освещенной фонарями широкой тропинке. Сегодня, а впрочем это и не странно, в парке можно встретить мало людей. Все сидят дома, готовятся к празднику: достают запеченную в духовке курицу, доделывают салаты, нарезают фрукты или что-то в этом роде. Хотя все же можно встретить либо людей, опоздавших купить подарки, они быстрым шагом идут домой, никого не замечая, до того погружены в свои мысли, либо таких же, как и я зевак, которые вышли прогуляться или с кем-то увидеться.
    Подойдя к фонтану, я сел напротив него на скамейку. К сожалению, он не работает зимой. А жаль, ведь, не смотря на прохладу, мне очень жарко, и я бы не прочь искупаться или хотя бы просто остудить себя.
    Отдышавшись, я побежал. Глаза уже ничего не различали. Виделись лишь разного диаметра, разных цветов: ярких и тусклых, насыщенных и пастельных- огоньки. Дыхалки не хватало. Остановившись у кафе, облокотился на его стену. Закрыл глаза и глубоко дышу. Холодный воздух въедается в лёгкие и "обжигает" его. Я сжал ладонь в кулак и ударил его о стену. Боль начала цепной реакцией, волной передаваться каждой клеточки моей правой руки. Скатившись вдоль стены, обняв колени, я вспоминаю её.
   Помню, мы познакомились в кафе. Я сидел за одним из столиков возле окна и рисовал. Когда прозвучал звон колокольчик над входной дверью, оповещая посетителей, а главное хозяев, что их заведение посетили новые гости, прервался и из любопытства рассматривал только вошедшею девушку. Она была в ярком сарафане с тоненькими бретельками. Лёгкий сиреневый шарфик, словно пригретая змея, обволакивал её шею. Белые, но с явной желтизной, кудри падали на оголенные плечи. Раскрыв тяжёлую дверь, она быстрым шагом прошла мимо моего столика, оставив за собой лёгкий аромат мёда с мятой. Не подозревая, что приковала к себе моё внимание, уселась за соседний столик.
Я молчал, сидел и не мог сдвинуться с места. Я только изредка поглядывая на неё, а ей явно не было до меня дела. Девушка заказала чай. Капли горячего напитка превращались в пар и взлетали вверх. Она тихонько, чтобы не обжечься, приподнялся кружку к губам и сделала глоток. Видимо чай все таки обжег ее: девушка прикусила нижнюю губу. Рассматривала стены здание общепита, его интерьер, людей и, наконец, дошла и до меня. Наши взгляды встретились, мы смущённо отвели их друг от друга,чтобы через пять секунд встретиться снова. Из-за всех сил я старался погрузиться в свое дело, но она словно пирожное, а я будто на диете,и мы встретились в пустой комнате при одиноком свете лампы холодильника- я не мог отвести от неё глаз. В горле пересохло. Сделав глоток сока, продолжил рисовать. Я чувствовал её заинтересованность во мне. Мы будто поменялись местами, теперь она рассматривала меня и каждое моё движение. Не заметно для самого себя, теперь рисовал я только одного человека, а точнее девушку в сиреневом шарфе. Прорисовывая изгибы её лица, не понимаю, как могу любоваться этими глазами, этими руками, этим ярким сарафаном,этими искусанными губами,которыми она делала небольшие глотки. Смотря на горячий чай, на пар, который от него исходил, я сам потел. Стало жарко, невыносимо душно,поэтому я снял пиджак,но прохладнее не стало. В горле снова пересохло,но сока уже в стакане не было. Я опять ушёл с головой в рисунок, постепенно краснея, понимая, что она продолжает наблюдать за мной.
    Сердце стучало, словно надвигающийся поезд по рельсам. Хотел встать, но не мог подойти к ней. Я понимал, что шансы увидеть её снова ничтожно малы, даже меньше, чем заболеть "чёрной смертью" в наше время,но и просто подойти не решался.     Наконец, собравшись с силами, взял скетчбук, пиджак и направился к девушке. Она заметила мои шаги, но сделала вид, будто ей это не интересно, и вообще она мешает свой чай. Путь к ней, казалось, занял вечность. Секундная стрелка медленно передвигалась на моих ручных часах, ненавязчивая музыка играла будто в slow motion,а ангелочек с растрепанными волосами не приближалась, а, наоборот, отдалялась от меня.
- Привет, можно присоединиться к тебе? - как можно осторожно и тихо, чтобы мой голос слился с музыкой, спросил я.
   Девушка подняла на меня глаза, растерянно посмотрела по сторонам, но затем взяла себя в руки и жестом одобрила моё предложение.
- Можно узнать твои имя, ангелочек? - начал я, строя из себя Онегина, похитителя дамских сердец, а для положительного ответа я протянул ей её же портрет, написанный мною.
    Девушка покраснела, отвела от меня свой взгляд, теребя салфетки, лежащие на столе.
- Меня зовут, - она поманила к себе пальцем, её глаза заискрились, как бенгальские огоньки.  Я наклонился, её дыхание, шёпот нежно щекотило моё ухо.
    Голоса проходящей компании молодых людей вернул меня из мира воспоминаний в реальность. Я поднялся и направился, пошатываясь, к "нашему" месту. Ноги сами меня несли, не смотря на то, что они были, словно набиты булыжниками. Пошатываясь, падая и вставая, побежал: должен успеть к назначенному времени. Пейзажи быстро менялись,музыка доносилась эхом, встречные люди оглядывались на меня, а я... А я бежал, лишь бы успеть. Ощутив невесомость и оказавшись на холодной, промерзшей земле, снова погрузился во воспоминания. Они затмевали мою боль физическую, но расковыривали душевную.
- Знаешь, думаю, это не рационально,- не услышав ответной реакции да и шагов тоже, обернулся. Она завязывала шнурки правого кроссовка.
    Мы договорились с ней об утренней пробежке, но вместо неё разговаривали на "возвышенные" темы. Я подошёл поближе.
- Почему ты считаешь нерациональным использовать бумагу в качестве обертки? - спросила бархатным, нежным голосом девушка,- мне кажется, наоборот. Это лучше, чем полиэтилен, разве не так? - продолжала настаивать на своём, поправляя выбившихся из строя порядки белых кудрявых волос.
- Ты не правильно меня поняла, - я схватил её белую, ровную, гладкую, будто фарфоровую ручку, и потянул к себе, - я не против этого, совсем нет. Просто считаю, что необходимо заменить и бумагу, и полиэтилен на более экологичное что-нибудь. На бумагу ведь деревьев много уходит...
- Так ты значит из "зелёных"? Что ж, похвально, - она засмеялась так заразительно, что сам и не заметил, как уголки моего рта начали подниматься,- скажи ещё, что ты либерал! Чересчур правилен, - с каким-то раздражением произнесла она.
- У меня умеренные взгляды!- возразил я, на что девушка ещё больше рассмеялась.
    Она побежала, а я за ней. Бегать было явно не моим делом да и не ее тоже. Мы волочили ноги по прохладному утреннему асфальту. Постепенно становилось жарко, солнце начинало греть, показав свои первые лучи из-за горизонта, а внутреннее тепло выбивалось наружу в виде маленьких капель пота. Они стекали сначала медленно, затем ускоряли свое движение, и в конце-концов я ощущал на своей коже русло реки. Быстрой и беспощадной. Сердце билось так, будто рота солдат маршевым ходом решили пройти через мост, в ушах начинало звенеть, а в боку неприятно покалывало. Я сгибал спину ниже и ниже. Казалось, ещё немного и она окажется на уже горячем асфальте. Мы приобняли друг друга и продолжали волочиться.
- Спорт это не моё. Давай остановимся,-чуть задыхаясь произнесла девушка.
    Её слова были для меня спасением, потому что сам не решался предложить остановиться. Мы шли, тяжело дыша, открыв рот и пытаясь схватить хотя бы немного кислорода. Облокотившись на фонтан, слушали дыхание, которое постепенно нормализовывалось. Руками я гладил гладкую холодную поверхность его. Почувствовав тёплое прикосновение чей то руки,я посмотрел в зелёные её глаза, она улыбнулась.
Небо было усыпано звездами. Казалось, кто-то их просто рассыпал, будто это приправы. Дышу уже не быстро, а умеренно. Нос покалывал из-за холода, а глаза медленно закрывались. С каждым вдохом становилось хуже, а сил меньше. Я уже не мог встать.
- Эй, парень, с тобой все в порядке?- потряс меня мужчина на вид лет пятидесяти.
   Я открыл глаза, посмотрел на него и тихо произнёс хриплым голосом:
- Да... - мой взгляд смотрел куда - то дальше случайного пешехода.
   Уверен, он подумал, будто я наркоман, раздобывший очередную дозу в канун Рождества и теперь валяющийся на земле. От части мужчина прав. Я действительно зависим,но не от веществ. Совсем напротив. Я зависим от белкового создания, от множеств химических процессов в нем, от приятного сладкого аромата, который обволакивал его. Я зависим от человека, зависим от девушки с сиреневым шарфом на шее. 
- Может, тебя в больницу отвезти, - потормошил меня мужчина, - эй, парень, ты слышишь меня?
   Я посмотрел на него, кивнул. Найдя в себе силы, встал, поблагодарил за заботу незнакомого и абсолютно чужого для меня человека и снова, пошатываясь, пошёл. Только на этот раз мне уже все равно куда идти. Я чувствовал на себе взгляд мужчины. Он тихо провожал меня им.
    От моих приключений во рту пересохло,но магазины давно закрылись. Я подошёл к автомату с напитками, который освещался благодаря маленькой лампой над ним.
"Что же выбрать? - задал себе вопрос, - колу, пепси или просто сок?"
    Воспоминания снова накрыли меня, как цунами Фукусиму. Положив тяжёлый лоб, который, казалось, ещё немного и взорвётся от неприлично большой температуры, на холодный корпус автомата с напитками, опять или снова, как угодно, погрузился туда, чего хотел избежать.
- Что будешь? - взяв в руки меню, спросил у девушки.
    Она повторила мои действия, касаемые меню, и начала внимательно его изучать. Зелёные, словно майская зелень, глаза перебегали с одной строчки на другую, а её лицо становилось все озадаченней и озадаченней. Вероятно, она складывала в своей голове цены. Спустя некоторое время девушка озвучила свой выбор:
- Хочу колу, пепси или просто сок?
- А это больше утверждение или вопрос? - моя реплика рассмешила её, она пожала плечами,- тогда я выберу сам... - не дала мне договорить, перебила девушка.
-Думаю, мне хочется просто сока.
    Нажав со всей силы на кнопку, которая привела в итоге механизм автомата и подарила мне банку колы, я быстро её открыл. Сделал большой глоток и сморщился. Холодная, шипящая жидкость проскользнула по горлу. Такое ощущение, будто оно сожгло мою гортань,поступила в пищевод, и устроив нам пенную вечеринку, прибыла в конечную остановку - желудок.
    Это была наша вторая встреча. Я решился все таки её пригласить, а она не решилась отказаться,чему был ужасно рад. В те минуты был готов танцевать и петь, как в дешёвых бродвейских мюзиклах,где главными героями являются небольшого роста молодые люди, парень и девушка, художник и его муза. Мюзикл начинался бы с яркого света, направленного на сцену, затем появилась бы она в длинном нежно-мятном платье с шлейфом. Медленным шагом, словно плыла  по поверхности сцены. Начала бы петь, и её бархатистый и сладкий, как сахарная вата, голос заполнил не только зрительный зал, но и их сердца...
  - Может купим мороженое? - предложил я,на что девушка помотала головой, дав мне понять, что она не хочет, - хорошо, а что тогда? - девушка пожала плечами и смущённо улыбнулась.
- Ты красиво рисуешь, я повесила твой рисунок на стену...
-Спасибо, - честно говоря, мне многие говорили, что я хорош в рисовании, даже очень,но от неё это слышать было намного приятнее. Разговор совсем не клеился. Мы находились под куполом неловкости, из-под которого было сложно выбраться,но возможно. Каждый из нас думал о своём. Мы старались не встречаться взглядами и молчали. Я потёр лоб. Пригласил девушку, а сам не знаю даже, чем заинтересовать её.
-Чем ты занимаешься:учишься или работаешь? - прервала нашу тишину девушка. Видимо, она поняла, что от меня инициативы ждать не стоит.
-Ну, знаешь, учусь и работаю... А ты?
-Вау, - произнесла девушка без энтузиазма, просто ради вежливости, просто ради того, чтобы прервать тишину, неловкость, - расскажи поподробней.
    Я начал ей рассказывать про то, как начал рисовать, что работаю в цветочной магазине,а она смотрела на меня. С каждым произнесенном мною словом в глазах девушки появлялся интерес. Разговор постепенно увлек нас.
- Может, встретимся завтра на пробежке в парке ""?
-Давай, - девушка улыбнулась. У неё не было ямочек, были только красивые складочки, которые делили её щёчки на неравные части.
   Мы просидели до закрытия кафе. Не было никого. Только я, она и интерес, промелькнувший словно молния,между нами.
   В горле ещё было неприятное ощущение. Чтобы избавиться от него, я снова сделал глоток. Не помогло. Стало только хуже. Со всей силой бросил банку с газировкой куда-то в сторону. Звон битого стекла. Сирена сигнализации. Я встал посреди пересекающихся тропинок в парке. Меня будто облили холодной водой, и мои мышцы свели судороги, потому что я не мог ни побеждать, ни хотя бы спрятаться. Но не думаю, что это помогло бы. Я не мог даже обдумать свои дальнейшие действия. 
    Звуки сигнализации эхом доносилась до меня. Затем они были слышны мне отчетливей. А когда этот рев и вовсе вернул мое сознание, я бросился бежать. Сам не понимаю, как маленькая банка газировки могла разбить витрину сувенирного магазинчика?
- Сувенирный, - шёпотом произнёс я, будто не хотел, чтобы даже сам услышал сказанного мною, - магазин.
    Продолжая бежать, я пытался как можно быстрее оторваться от того, что беспокоило меня весь вечер и будет, видимо, тревожить  не один - воспоминания. Они шлейфом меня преследовали,а я бежал, чтобы хотя бы попытаться.
    - Идём, - взяла меня за руку девушка, - идём, тебе понравится!
  Мы распахнули входную дверь. Раздался приятный звон колокольчиков, висящих над ней. Яркий свет витрин ослеплял меня.
- А-а-а, мои глаза, - проворчал  я, - знаешь, пока мне здесь не нравится.
- Хватит ворчать, как дед старый, - недовольно пробубнила девушка, - идём, я сейчас кое-что покажу тебе.
  Когда мои глаза привыкли к свету, я смог начать наслаждаться атмосферой в магазине. Играла незатейливая лёгкая музыка. Было тепло, по сравнению с осенней ветряной погодой на улице. Освещение уже не казалось зверем с острыми клыками, которыми он протыкал мне глаза.  В помещении летал приятный аромат масел, свеч. Зеркала отражали многочисленные лучи света от витрин, люстр. Они сливались с оттенком волос моей спутницы. Я подошёл к ней.
- И что ты хотела мне показать? - девушка, прикусив нижнюю губу, загадочно улыбнулась, а затем взяла меня за руку и повела к кассе,поправляя свой  бледно-зелёный вязаный шарф.
- Смотри, - она указала на парные браслеты, находящиеся под витринами, - можно нам, пожалуйста, вот эти украшения, - обратилась моя подруга к продавщице пожилых лет.
    Та дала нам с ними "познакомиться". Как и полагается парным браслетам, они были алого цвета. На одном из них висела позолоченная фигурка ангела со скрипкой,а на другой- голуби.  Пока я рассматривал браслеты, девушка расплатилась с кассиром.
- Ангелочку ангелочка, - я надел украшение на протянутое мне запястье.
  Девушка улыбнулась, когда она улыбалась, на её носе появлялась морщинка. Затем она одела и  моё запястье. Голуби тряслись, создавалось впечатление, будто они пытались вспорхнуть и улететь. В её взгляде появилась тонкая, почти невидимая нотка грусти. Я взял её руки и попытался взглянуть ей прямо в глазах,но она их прятала.
- Всё в порядке? - спросил, поглаживая ее руки.
-Да,- неуверенно произнесла девушка,- с Рождеством!- добродушно улыбнувшись, поздравила меня.
- Подожди, до Рождества ещё полгода точно,- не доумевая, пытаясь понять, что происходит, задумчиво сказал я.
    Девушка приложила к моим сухим губам указательный палец. В её глазах читались слова:" Пожалуйста, помолчи! '' - и я промолчал. 
      Ноги сами принесли меня на "наше" место. В место под старым кленом. Здесь редко собиралась молодежь , до него не доходил шум города, а главное - оно находилось на возвышенности, и мы могли  наблюдать за всеми жителями, шутя над ними. Подошел к скамейке и, стряхнув небольшой слой снега с неё, сел. Засунув красные от холода руки в карман куртки, принялся ждать её. Надежда  на то, что она придет, постепенно покидала меня. Я долго сидел и ждал, успев сделать зарядку, чтобы согреться-мороз крепчал. Я закрыл руками, на которых ударялись голуби с того самого браслета, лицо - она не придёт. Глупо было верить в обратное, ведь изначально это знал.
  В животе урчит, но не от голода. Люди давно съели праздничный ужин. А я жду того, кто никогда больше не придёт и не сядет на эту скамейку, кто никогда не улыбнётся, и на чьих щеках я не увижу складок,а в прочем никто не увидит.
    Шёл снег, думаю, в дешёвом бродвейском мюзикле начала бы играть грустная рождественская мелодия... Как хорошо, что мы не в нем.