Симбиоз

Глава 17. Обещание.

Дазай сидел в коридоре и пытался уловить хоть какие-то звуки за дверью, однако он слышал только тишину и неразборчивые словосочетания, явно исходившие от Чуи. Он был чем-то недоволен и говорил громко. Позже Осаму даже смог разобрать целую фразу: «Я всё могу!»

Звукоизоляция была очень хорошая, и он не представлял, как же на самом деле громко это выкрикнул Накахара. Ему сейчас стало страшно, он не знал и не догадывался, каким тот выйдет из этого кабинета. Ему очень хотелось знать всё, что они там обсуждают.

Но вот, спустя несколько минут, дверь отворилась, и из нее показался прокуренный, бледный и очень опечаленный Чуя. Его лицо выражало полное недовольство, усталость и невладение ситуацией.

- Что случилось? – Осаму знал, что этого лучше не спрашивать, но не мог не спросить.

- Не важно... - Накахара уселся напротив кабинета, в полной апатии, и снова принялся разглядывать плитку. – Иди, он тебя ждет.

Дазай не стал больше ничего говорить и молча зашел в кабинет психиатра. Рюро снова что-то писал, но как увидел пациента, сразу же перестал.

- Здравствуй-здравствуй, Осаму, верно? – он улыбнулся ему, знакомясь. – Меня зовут Рюро Хироцу, но ты, наверное, знаешь.

- Да, - он не мог отойти от увиденного и услышанного. Образ такого подавленного Накахары мелькал перед его глазами.

- Так, значит, галлюцинации... Давно?

- Почти десять лет, – парень говорил это наотмашь, его сейчас мало волновало свое собственное здоровье, он хотел расспросить доктора о Чуе, – почти каждый день. Разве что последние три дня не было. Это рекорд.

- И что же изменилось за эти три дня?

- Меня не было дома, я ночевал у Чуи.

- А мне он сказал, что у вас ничего серьезного...

- Что?! Вы знаете что?..

- Да не волнуйся, всё нормально. Меня сейчас конкретно волнуешь ты. Расскажи, почему ты так хочешь лишить себя жизни?

- Ну... - у Осаму было слишком много причин. – Во-первых, в этом мире меня ничего не держит, я не вижу смысла в этой жизни. Во-вторых, все люди рядом со мной умирают. Я знаю, да, это похоже на бред, но ведь это правда происходит. В-третьих, я себе противен.