Стон и Шепот

11 Глава

Руслан Коршунов

Нестеров всегда напоминал
мне внешне доктора Айболита,
точнее, его меркантильного и
алчного брата-близнеца. Он умел
улыбаться, располагать к себе, был
тем самым врачом от Бога, в чьей
квалификации не приходилось
сомневаться, но, в отличие от
сказочного доктора, пациентов он
лечил не по доброте душевной, а
за деньги. За очень-очень большие
деньги.

За личное посещение Евы на дому
он получил чек на весьма крупную
сумму, куда я заранее вписал плату
за молчание о пациентке инепредвиденные ситуации при
осмотре. Меня терзали опасения:
вдруг мой строптивый "хомячок"
решит отгрызть Нестерову руку по
локоть?

Я даже удивился, когда доктор
вышел из комнаты вместе с
Николаем без боевых травм и
потерь в личном составе. В комнате,
дверь которой за ними закрылась,
было вообще
удивительно тихо.

Вы ее что, усыпили?
поинтересовался с сарказмом.
Если бы в комнате работали камеры,
просто следил бы за
осмотром, а так меня терзало
неведение.

Нестеров деловито поправил
тонкие очки на аристократическом
носу, погладил бок врачебного
чемодан благодушным видом выдал:

— Весьма милая девушка,
мне кажется, вы зря на нее
наговаривали. Я выписал ей
необходимые лекарства. В целом
с ней ничего серьезного, что бы
угрожало жизни. Однако, — Нестеров
полез в чемоданчик, достал пачку
чистых рецептов
и Вписал туда название, -это
довольно сильное успокоительное,
возможно, пригодится.

Я взял листок. В противоречие
расхожему суждению про
докторов, почерк Нестерова был
каллиграфическим, ия легко прочел
название препарата, которое мне ни
о чем не говорило.

Вы же сами сказали, что она
"весьма милая". Зачем
успокоительные?Мне показалось, девушка
чрезмерно расстроилась по поводу
потери голоса...

А что с ним?
По мне, голос Евы был божественен,
да и не умирают из-за нескольких
недель сипа. Поправится.

— Серьезное повреждение связок,
отягощенное заболеванием.
Я бы дал шансы на частичное
восстановление через несколько
месяцев, но девушка спрашивала
о пении. Боюсь, это просто
невозможно.

Из всего, что сейчас мне сказал
Нестеров, уловил самое главное:

— То бишь она навсегда потеряла
голос? - Я даже не старался скрыть
радость.