Радостные Сны

Вторая

С того момента как Тсунаеши прекратил спать, его оценки сползли на нет, а физическое состояние стало похоже на состояние человека, побывавшего в "Лагерях смерти" в Германии. Он насильно заставлял себя не спать, делал для этого все: пил литрами кофе; заставлял себя чувствовать боль, либо как бы случайно протыкая себе руку или ногу ножом, либо специально попадаясь хулиганам чтобы те его избили, либо... не будем озвучивать весь список, дабы не пугать наших читателей. Все это он делал чтобы отрезвлять сознание, даже обливался кипятком и холодной водой, получая то ожоги, то не чувствуя разные части тела. И он не спал. Не спал почти 10 дней и медленно, но начал понимать, что уже не помнит когда в последний раз нормально ел, и почему прямо сейчас летит с лестницы на пол в школе. Он же вроде час назад сидел дома и зубрил новую тему? Что произошло?
.
.
.
Ламбо Бовино не понимал что происходит: почему пока он спал в своей уютной кроватке рядом с Анори Ичиро ему снова ничего не снилось? Он привык в прямом смысле ощущать объятия его Босса, чувствовать как его кудрявые волосы гладят, аккуратно проводя по рогам, тискают за щечки и угощают чаем из его кружки, потому что чай из кружки Босса - всегда самый вкусный! Но почему-то этого снова не было, а Анори стал восприниматься как-то по-другому, не так как Ламбо воспринимал его своим детским разумом раньше.

Рехей впервые в жизни чувствовал себя подавленным из-за чего проигрывал важный для его клуба конкурс. Когда ему снились сны, где бархатный голос поддерживает его и хвалит за достижения, где он обнимает свое Небо за тонкую талию, он чувствовал себя непобедимым. А теперь он даже 40-а кругов вокруг Намимори пробежать не может. Хотя раньше и по 100 пробегал, и по 150... Анори Ичиро стал только усугублять ситуацию своими напутствиями и советами.

Мукуро медленно, но верно, терял самоконтроль и все чаще строил козни от нехватки внимания и, может капельку, нормального сна. Он считал, что сон ему нужен, чтобы видеться с его Небом. Ощущать его эмоции чуть ли не физически было сравнимо с оазисом посреди пустыни. Создавать какие-то простые иллюзии и слышать удивление или радостные возгласы его Босса являлось отдушиной от проблем реальной жизни. Ему нравилось, когда его обнимал Босс. Нравилось, но он никогда этого не говорил и строил из себя недотрогу. Однако его Небо настаивало на крепких, обязательно долгих объятиях и всегда получало желаемое, оставляя довольным и себя и свой Туман. А теперь все это пропало и простое похлопывание по спине от Анори кажется чем-то грубым, неприятным.