What is it? Love? || L. T.

Часть 3

                       Нежиться в теплых простынях до полудня в свой единственный выходной — всегда прекрасно, но почему-то сейчас это занятие не приносит такого удовольствия, как прежде. Лежа на животе, уткнувшись в мягкую подушку, я смогла понять только одно: или я постарела и долгие «потягушки» в кровати перестали быть мне интересны, или я просто слишком расстроена вчерашним событием, потому как тянулась к телефону минимум раз двадцать, проверяя наличие сообщений от виновника моего испорченного выходного. Я ждала элементарного «прости» или хотя бы «Ты меня бесишь, поэтому я изменил тебе в туалете, чтобы ты чувствовала себя жалко», но ничего так и не пришло. Я подавлена, зла и ужасно хочу воды. Вчера мне определенно не стоило столько пить, потому как сейчас чувствую себя ужасно неловко перед Томлинсоном, которому пришлось останавливаться раз пять, чтобы я не заблевала салон его дорогущей машины. Прикрываю глаза и в мыслях проносятся воспоминания о вчерашнем вечере. Лицо мгновенно начинает жечь от стыда. Сколько слез я пролила, пока мы ехали до моего дома. Алкоголь определенно делает меня безумно эмоциональной. — Какой кошмар, — смотрюсь в зеркало, брезгливо вынимая из своих волос кусочек Читос. Вчера я выпросила у Томлинсона пачку этих кукурузных палочек, которыми потом и блевала. — Какой кошмар! — повторяю я, прикрывая ладонями покрасневшее от стыда лицо. Рассматриваю себя с ног до головы: растянутая футболка с Баззом Лайтером, серые спортивные штаны с огромной дыркой на коленке, которую я так и не могу заставить себя зашить, на голове завязан неряшливый пучок, а на щеке какое-то непонятное пятно. Я определенно точно не хочу знать что это. Я помню лишь яркие отрывки вчерашнего вечера и то, как я смогла переодеться в пижаму и был ли здесь Томлинсон совсем не помню. Вымученно стону, нехотя отправляясь душ, срочно нужно смыть этот позор с себя. Вернувшись из душа все-таки решаю выйти из дома и отвлечься от своих удручающих мыслей. Выуживаю из шкафа огромную серую толстовку и свободные черные джинсы, натягиваю рваные конверсы и выползаю на улицу. Солнце уже давно вышло из-за горизонта и сейчас ярко светит в лица прохожих, будто желая отвлечь их от обыденной рутины и на время зародить в сердце счастье. Весенние лучики весело играются, опускаясь на все вокруг. Решаю пройтись через парк. Беззаботные маленькие детишки играют в догонялки, громко хохоча, большой лохматый сенбернар, похожий на того самого Бетховена из фильма, нежится в траве, громко похрюкивая, под возмущения своего любимого хозяина. Присаживаюсь на ближайшую скамейку, вытягивая ноги и подставляя лицо теплым лучам солнца. Со стороны доносится стремительно приближающийся громкий лай, настораживаюсь, медленно приоткрывая один глаз. Прямо на меня летит с бешеной скоростью черный лабрадор. Не успеваю ничего сделать, лишь подставить ладони вперед в защитном жесте. Со всей силы в мой живот врезаются массивные грязные лапы пса. Собака вертится на месте, смачно ударяя меня по лицу своим хвостом, а затем ложится на мои коленки. На шее огромного лабрадора замечаю ошейник, на котором аккуратным почерком выгравировано «Юпитер». До меня доходит чей этот пес лишь тогда, когда со стороны доносится голос хозяина. Какого черта? Почему мне так все время не везет? Из-за спины выходит Бруно с поводком в руках.