— Какие люди!
Юнги даже голову поднимать не надо, он прекрасно знает, кому принадлежит этот мерзкий голос. Чхве Минхо, 16 лет, гроза школы, самый популярный парень, просто ублюдок и второй персональный ад для Мин Юнги. Первый делает невыносимыми ночи, второй заполняет собой дни. Юнги самое «любимое» дитя Бога, пусть он и надеется, что Бога нет, потому что иначе он садист.
— А я скучал, — подходит Минхо к стоящему на коленях в мужском туалете Мину и бьёт носом ботинка по ребру, заставив его сморщиться от боли. — Я очень, очень, очень сильно скучаю, когда ты пропускаешь уроки. В этот раз тебя не было почти месяц, я места себе найти не мог, — театрально вздыхает. — Опять в психушке сидел? — зарывается пальцами в белоснежные волосы и больно их назад оттягивает. — Предупредил бы, мы бы тебя и там навещали, апельсины бы таскали.
Подручные Минхо — двое рослых парней, один из которых остался в классе на второй год, громко смеются. Последние три года в школе для Юнги сущий ад. Именно тогда к ним и перевели Минхо, который сразу же выбрал Юнги объектом своих издевательств. В первое время Юнги дрался, оказывал сопротивление, но Минхо, как и все трусы, один никогда не нападал, всегда приходил с подмогой. Юнги с каждой стычки уползал, а один раз его забрала скорая. Минхо всё сходит с рук, потому что его отец глава департамента полиции города. Юнги никогда ему дорогу не переходил, открыто против не шёл, но Минхо это его ненавидеть не мешает. Всё началось с первой покраски волос, когда Юнги выкрасил их в розовый, именно в тот день, впервые появившись в школе, он получил так и оставшееся за ним «педик». Минхо любит в перерывах от ударов долго и красочно рассказывать Юнги, что с такими «барби» делают в тюрьмах его отца. Юнги и без Минхо в школе все ненавидят, называют психопатом и сторонятся, но больно делает именно он. Всё потому, что директор имеет дурную привычку делиться школьными делами дома. Сын директора узнал у отца, что Юнги часто пропускает занятия из-за кошмарных снов, после которых по несколько дней не может самостоятельно прийти в себя и получает лечение. Юнги уже в выпускном классе, и если бы не желание продержаться ради мамы и получить хотя бы среднее образование, о высшем он даже не мечтает, то он сидел бы сутками в своей комнате и никуда бы не выходил. Сны начали сниться Юнги с двенадцати лет. Четыре года назад возвращаясь от бабушки, он вместе с отцом попал в чудовищную аварию, которая унесла жизнь отца, а Юнги провёл двое суток в коме. Впервые он увидел его в первую же ночь после выхода из комы. С того времени он видит его во сне хотя бы раз в неделю, сутки после сна не спит, не пьёт лекарства, которые почти все успокоительные и из-за которых он рискует вновь заснуть, никуда не выходит. У чудовища три пары глаз, острые клыки и когти, кривые рога, чешуйчатые крылья, которые, когда раскрываются, способны закрыть собой луну, и длинный хвост. В правой руке он держит меч, с которого всегда капает кровь. Сон начинается всегда одинаково. Сперва Юнги видит, как он идёт по длинному шоссе в сторону разлитого по асфальту и горящего бензина, обходит превратившийся в груду железа из-за столкновения с грузовиком автомобиль отца, и уже в следующую секунду видит его тень. Юнги даже во сне знает, что нельзя поднимать глаза, что не стоит смотреть на него, но контролируемый неведомой силой всё равно это делает. Чудовище будто его ждёт, каждый сон на этом шоссе ошивается, а увидев парня, довольно скалится. Оно медленно замахивается мечом, словно давая ему время, и Юнги, развернувшись, срывается на бег. Он слышит его дыханье за спиной, которое уже обжигает шею, лязг клыков, и шипящее «скажи». Первое время Юнги просто бежал, а чудовище его нагнав, убивало. Потом он начал задавать вопросы, но сколько бы Юнги, пока чудовище не вонзает клыки в его горло, не спрашивает, что именно сказать, оно не отвечает и повторяет только «скажи». В какие только клиники они с мамой не обращались, к каким только специалистам не ходили — безрезультатно. Сны никто не контролирует, а Юнги всё так же продолжает их видеть. В одно время Юнги отказывался спать и чуть не сошёл с ума. Он ставил по несколько будильников на каждый час, но ни один из них во время сна так его и не разбудил. Юнги устал бороться с монстром из сна, теперь он уже сам каждый вечер перед сном готовит себя к его приходу и, закрыв глаза, выходит на трассу смиренно умирать. Он всегда просыпается в холодном поту, крупно дрожит, и первые несколько часов не покидает кровать, шарахаясь от каждого звука и тени. Юнги уже поставил на себе крест, решил, что он сходит с ума, и смирился. Он понимает, что ему не могут помочь ни таблетки, ни профессионалы, поэтому каждую ночь ждёт свою казнь, а потом пытается быстро взять себя в руки, чтобы не расстраивать ещё больше уже и так отчаявшуюся мать. Последний сон до почти что месячного отсутствия в школе был ужасным. Юнги впервые увидел одну и ту же сцену не один раз за ночь, как обычно, а пять. На следующее утро он уже не смог справиться самостоятельно и пролежал эти недели в больнице под наблюдением. — Явился, так и почести выражай, — отрывает его от размышлений Минхо. — Мы с психами не церемонимся, — толкает его ногой в грудь. — Целуй, — кивает на свои кроссовки. Юнги смотрит на его обувь, хмыкает и, набрав полный рот слюны, плюёт на неё и мгновенно получает кулаком в лицо. Звонок на урок спасает парня, и плевать, что Минхо обещает продолжить начатое, можно будет передохнуть. Минхо Юнги не пугает, его вообще в этой жизни вряд ли что-то после чудовища может сильно напугать. Юнги поднимается с пола, умывается холодной водой, и массируя болящую скулу, заваливается в класс с опозданием. Учительница представляет классу нового ученика, а Юнги волоча за собой рюкзак, опускается за свою парту и, достав тетрадь, сразу же утыкается взглядом в неё. — Меня зовут Чон Чонгук, и я надеюсь, мне у вас понравится. Приятный голос, но Юнги всё равно неинтересно, так же, как и новенькому не будет интересен изгой, который уже три года как сидит в углу один. — Главное, чтобы ты нам понравился, — хохочет Минхо с последней парты и его дружки к нему присоединяются. — Можешь занять любое свободное место, — говорит учительница новенькому, и просит всех открыть учебники. «Только не это», — жмётся к окну Юнги, чувствуя, что рядом с ним остановились. В классе ещё минимум пять свободных мест, а новенький выбрал именно его парту. — Я тут сяду? — слышит Юнги, кивает, но голову не поднимает, изображает интерес к истории. От парня исходит горьковато-терпкий запах, словно пахнет дымом. Юнги нравится, он даже принюхивается. — Меня Чонгук зовут, — сверлит взглядом его лицо новенький. — Я слышал, — бурчит Юнги, обводя карандашом предложения в тетради. — А тебя? — Не важно. — Очень дружелюбный класс, — хмыкает новенький, достаёт телефон и открывает игру. Так как новенький полностью сконцентрирован на гонках в телефоне, то Юнги думает, что сможет его незаметно рассмотреть. Он тянется за ненужным ему фломастером и бросает беглый взгляд на парня. Теперь понятно, почему внимание всех девчонок направлено на парту, на которую раньше, кроме Минхо, никто не смотрел, да и то, чтобы швырнуть что-то или обозвать. Чонгук красивый. У него чёрные как смоль волосы, правильные черты лица, высокие скулы и идеальная линия подбородка. Чонгук чувствует на себе взгляд, и резко повернувшись к Юнги, усмехается. Мин смущается не столько из-за того, что оказался пойман, а сколько от глубины глаз на него уставившихся. Он никогда такую чёрную бездну не видел, и кажется, сам в неё только что шагнул. Оставшуюся часть урока Юнги притворяется, что слушает учительницу, а Чонгук продолжает гонять по улицам города. — Это моя игрушка, — останавливается рядом с партой сразу после звонка Минхо и кивает на Юнги. — Я не претендую, — не отрываясь от телефона, отвечает Чонгук. — Умница, — хлопает его по плечу довольный Минхо. — Руку убрал, — уходит от полиции в игре Чонгук. — А если не уберу? — массирует его плечо Минхо. — Закончу гонку — покажу, — цокает языком Чон. Минхо ещё пару раз нарочно хлопает его по спине, и под улюлюканье своих парней, идёт к двери. — Я выиграл, — восклицает Чонгук, откладывает телефон на парту и, встав на ноги, двигается за парнями. — Эй, — окликает он собирающегося выйти за дверь Минхо. Парень оборачивается, а Чонгук схватив его руку, разворачивает её под неестественным углом, затылком при этом, кажется, ломает нос пытающемуся помочь Минхо второму парню. — Никогда больше не смей ко мне прикасаться, — шипит ему в ухо Чон. — Я ясно выражаюсь? Поскуливающий от боли Минхо кивает. — Умница, — хлопает его по плечу Чонгук и, оттолкнув от себя, идёт обратно за телефоном.
