Не так, как кажется

Глава 31. «Я же не мог забыть все!»

— Он сейчас спит, но скоро проснется, и, думаю, будет рад тебя видеть.
— Мадам Помфри… я хотел бы знать, когда мне можно будет уйти? — поморщившись, спросил Гарри, делая вид, что не услышал ее заявления.
— Да прямо сейчас. А почему…
— Я хотел бы вернуться в башню, наконец, — перебил медсестру Гарри.
— Гарри, что тебя беспокоит?
— Абсолютно ничего. Просто я хочу уйти до того, как он проснется, — понизив голос, пояснил юноша и кивнул в сторону лежащего на соседней кровати блондина.
Женщина ошеломленно замерла, а потом спросила: — Но почему, позволь узнать.
— Чтобы не мешать им, — брюнет указал глазами на слизеринцев. — Они должны все выяснить между собой, а мое присутствие будет только все осложнять.
— Понятно, — коротко отозвалась медсестра, боясь усугубить ситуацию. Она ограничилась кивком и повторила, что Гарри может покинуть больничное крыло в любой момент.
Гриффиндорец кивнул в ответ и начал поспешно одеваться.
— Пот… тер, — раздался сонный голос. — Ты куда?
— Меня выписали, — сухо ответил брюнет.
— Драко очнулся, — зевая и протирая сонные глаза, пробормотал Нотт.
— Я знаю, мадам Помфри только что сказала.
— Послушай, я…
— Это ты послушай. Что бы кто ни говорил о нас с Драко, я не помню ничего подобного. Поэтому хочу сказать, что не собираюсь становиться между вами и мешать вашим отношениям.
— Ты серьезно? — пораженно спросил Нотт.
— А какой смысл мне врать? Даже если на самом деле мои чувства таковы, как все говорят, — Гарри заколебался, — я все равно не помню. Как бы я к тебе не относился, я вижу, что ты любишь его. Так почему я должен мешать Драко стать счастливым, даже если не со мной?
Несколько мгновений Нотт молча изучал его лицо, а потом спросил: — То есть ты не будешь искать встреч с ним и вообще оставишь его в покое?
— Да, я говорю тебе, что сам намеренно не буду лезть к нему и стараться поссорить вас тоже не буду.
— Я не знаю, что сказать.
— Нечего тут говорить. Если Драко любил тебя столько лет, то он все вспомнит и полюбит тебя снова, — с этими словами гриффиндорец повернулся и покинул больничное крыло.
«Гарри-Гарри, ты любил моего сына и продолжаешь любить, даже если сейчас ничего об этом не помнишь. Через любовь нельзя просто так перешагнуть. И тебе некуда будет деться от чувств, которые ты сейчас отталкиваешь», — подумал Сайфер Малфой, который лежал на своей кровати, скрытый ширмой, и прекрасно слышал весь разговор.
— Привет, Гарри. Как ты? — спросила Гермиона, бросаясь к нему на шею, едва он появился за гриффиндорским столом.
— Хорошо, Герм. Я хотел извиниться перед тобой за свое вчерашнее поведение. Прости, я не хотел обидеть тебя.
— Все в порядке, Гарри, — заулыбалась девушка, счастливая от того, что помирилась с лучшим другом.
— А как твои дела? — спросил он, заметив грусть в глубине глаз подруги.
— Мы с Блейзом поссорились, — помрачнела Гермиона.
— Когда я вчера его видел, он мне ни слова не сказал.
— Он приходил? Я очень рада, потому что Блейз обещал мне поговорить с тобой, — слабо улыбнулась гриффиндорка.
— Да, он приходил, чтобы рассказать мне о Драко и вместе с ним мы выяснили, что моя частичная амнезия вовсе неслучайна. Кто-то намеренно стер мне память.
— Но кто это мог быть?
— Не знаю, — расстроено прошептал Поттер.
— Гарри, что происходит? Что тебя тревожит?
— Ничего, просто меня беспокоит ваша с Блейзом ссора.
— Не лги мне, Гарри. Этот твой вздох означает, что ты сделал что-то, с чем согласен не до конца.
Брюнет кивнул и передал Гермионе содержание их с Ноттом разговора. Девушка молча выслушала его, давая выговориться, а потом сказала: — Я думаю, что Драко не согласится с таким твоим решением. Он найдет тебя и постарается выяснить все, что случилось. Он любит тебя, Гарри. Теперь я в этом уверена. И если кто-то взял на себя труд лишить тебя именно воспоминаний о нем, о вас, то, думаю, именно ваша любовь и послужила основной причиной для столь подлого поступка.
— Мне нечего ответить, Герм. Я знаю только, что Теодор до смерти любит Драко. Он всю ночь просидел около него. И кто я такой, чтобы вставать между ними?
— Да причем здесь Нотт, Гарри?! Когда ты начал помогать Драко рядом с ним не было никакого Нотта. Это ты убедил Малфоя отказаться от навязываемой ему роли, ты был с ним рядом в самые трудные моменты. А где был Нотт? Он позволил Драко уйти, когда тот понял, что ему предстоит. А теперь вот он — явился со своей безумной любовью!
Брюнет молчал, понимая, что девушка права, но не чувствуя себя убежденным в необходимости вставать между Драко и Ноттом.
— Поверь ей, Гарри, — раздался за их спиной тихий голос. — Отношения Драко и Тео закончились задолго до того, как вы начали общаться, — добавил Блейз, садясь рядом с ними на скамью.
— Привет, Блейз! Как дела? — спросил Гарри, меняя тему разговора.
— Нормально, — соврал слизеринец. — А у тебя?
— Хорошо, спасибо.
— Привет, Гермиона, — прошептал он, поворачиваясь к своей девушке.
— Привет, Блейз, — пробормотала она, опуская глаза.
Гарри рискнул нарушить гнетущую тишину: — Слушайте, я не знаю, что произошло между вами двумя, но думаю, это недоразумение. Вы же не можете друг без друга, так может, стоит помириться и скрепить это дело поцелуем?
— Все не так просто, Гарри. Я отвратительно повел себя с Гермионой и, боюсь, она теперь во мне разочарована, — грустно сказал Блейз.
— А ты не преувеличиваешь? — уточнил Поттер. — Влюбленным вечно чудится больше, чем есть на самом деле. Не проще ли поговорить и прояснить ситуацию? Гермиона ведь очень любит тебя, и все наверняка поправимо.
— Я не сдержался, Гарри, и позволил ей увидеть худшую часть меня.
— Ну и что? Она видела тебя с худшей стороны и все равно продолжает любить. Значит, твоя светлая сторона затмевает темную.
— Я не думаю…
— Что она любит тебя?
— Нет, что этого достаточно для того, чтобы она простила меня. Она мое солнце, и сейчас, когда она отвернулась, все померкло. Я бы так хотел все исправить. Я не спал всю ночь, думая о том, что разочаровал ее и заставил плакать. Я так люблю ее, Гарри, и просто представить себе боюсь, что она разлюбит меня.
— Слушай, почему бы тебе вместо того, чтобы говорить все это мне и делать вид, что ее рядом нет, не спросить у нее самой, что она по этому поводу думает?
Блейз помолчал, а потом повернулся к смущенной девушке, но прежде чем он успел открыть рот, та обхватила его руками за шею и, притянув к себе, пылко поцеловала, демонстрируя не только свою любовь, но и свое прощение.
— Ну вот! — счастливо заулыбался Гарри.
И только окрик профессора МакГоннагалл заставил парочку оторваться друг от друга и перевести дыхание.
— Прости меня, — прошептал Блейз прямо в губы Гермионы, прижавшись лбом к ее лбу.
— Я так скучала.
— И я.
— Превосходно, а как насчет позавтракать? — весело перебил их Гарри.
— Спасибо, — сказал Блейз, крепко обнимая его.
— Пожалуйста. Кстати, я забыл сказать: Драко очнулся. Думаю, он будет рад увидеть тебя чуть позже.
— Правда? Но это же здорово! — завопил слизеринец. — Пойдем вместе!
— Нет, я думаю, будет лучше, если вы сходите туда сами, — помрачнел Гарри.
— Почему? Ты не хочешь сходить с нами?
— Нет… я пообещал, что буду держаться от него подальше.
— Гарри, если ты думаешь о Драко и Нотте, то поверь, между ними все закончилось еще полгода назад. Теодор не смирился с этим, но Драко даже слышать о нем не хотел.
— Не в этом дело, Блейз. Просто я не могу дать ему то, что он хочет. Пойми, я не люблю его. Я не помню ничего о нас. Зачем внушать ему ложные иллюзии, если есть человек, который сможет сделать его счастливым?
— Ты не знаешь, о чем говоришь! Почему ты не обсудил все с ним, прежде чем принимать подобное поспешное решение?
— Потому что я не вижу в этом нужды, — ответил Гарри и, взяв со стола булочку, покинул Большой зал.
В этот самый момент в больничном крыле светловолосый юноша медленно открыл глаза.
— Где… я? — хрипло спросил он, посмотрев вокруг расфокусированным взглядом.
— В больничном крыле, — услышал он ласковый голос.
— Я… я в Хогвартсе? — спросил Драко.
— Да.
— В моем?
— А в каком бы ты хотел оказаться? — теплые губы прижались к ладони, тая улыбку. — Ты дома, Драко. Ты вернулся.
— Любимый… это ты? — спросил Малфой, вглядываясь, в ожидании пока рассеется туман перед глазами.
— Да, Драко, это я. Я все время был здесь.
— Мне так тебя не хватало, — прошептал слизеринский староста, ослабевшими пальцами сжимая чужую ладонь и чувствуя ответное рукопожатие.
— Знал бы ты, как я скучал, — сказал в ответ сидящий рядом с кроватью юноша, наклоняясь и легко касаясь губами губ Драко.
Тот заулыбался и облегченно вздохнул. Он был дома, рядом сидел Гарри, и скоро они узнают, что стало с его настоящим отцом. Теперь все будет хорошо. Драко попытался повернуться набок, но резкая боль пронзила его от головы до пят, вырвав крик боли.
— Не шевелись. Мадам Помфри предупреждала меня, что после твоей травмы и трех дней комы тебе будет очень больно двигаться.
— Как же больно, — еле выговорил Малфой.
— Я знаю, любимый, потерпи. Все потихоньку пройдет, — ласково прошептал второй юноша.
— Поцелуй меня, — попросил Драко, и теплые губы накрыли его рот.
— Доброе утро, — процедил профессор Снейп, прерывая поцелуй.
— Доброе, профессор, — смутился Нотт и, поднявшись, бочком выскользнул за дверь.
— Подожди! — попытался остановить его Драко. — Куда он? — Спросил слизеринец у крестного, силясь разглядеть его сквозь туман, застилающий глаза.
— Привет. Как ты себя чувствуешь?
— Разбитым, — слабо улыбнулся Драко.
— Представляю. Ты тут всех перепугал.
— Не волнуйся, я быстро восстанавливаюсь.
— Скажи, что это было, когда я вошел? Возвращение былой любви? — Драко выглядел настолько изумленным, что зельевар почувствовал необходимость пояснить свои слова: — Вот уж не знал, что ты решил вернуться к старым привязанностям. Я думал, что твое сердце бьется только для одного человека.
— Сев, ты о чем? Ты же видел здесь Гарри только что…
— Кого? Драко, ты о ком?
— Слушай, я не настроен шутить. Что, боггарт все забери, происходит?
И в этот момент Снейп понял, что Драко не узнал того, кто был рядом, и постарался как можно тактичнее просветить его. Но реакция крестника была неутешительной: — Чтооо? Ты шутишь, Сев? А где тогда Гарри? Почему его здесь нет? Что вообще происходит?
— Не знаю. Я думал, что ты знаешь.
— Как бы я мог? Я видеть-то более-менее отчетливо начал только сейчас, а говорил он все время шепотом, так что я даже не подумал, что… Мерлин, но где же все-таки Гарри?
— Успокойся. Насколько я знаю, Поттера выписали сегодня утром. Вот увидишь, он появится позже, постарался успокоить его Снейп.
— Сев, ты можешь найти его и прислать сюда?
— Драко, может, лучше…
— Пожалуйста, — голос Драко дрожал. — Я хочу его видеть, слышать его голос, хочу обнять его.
Мужчина кивнул и покинул лазарет.
— Как ты себя чувствуешь? — вежливо спросила мадам Помфри.
— Почему я не могу двигаться? — чуть не плача спросил Драко. — И долго это будет продолжаться?
— Не паникуй. Состояние комы никому ничего хорошего еще не приносило. Но пара зелий и надлежащий уход быстро вернут тебе прежнее состояние.
— Но мне нужно подняться! Мне нужно выйти отсюда!
— Боюсь, что в ближайшие два-три дня об этом не может быть и речи.
— Что? Абсурд какой! И еще: почему я почти ничего не вижу?
— Потерпи. Вообще чудо, что ты очнулся после такой травмы. Твое счастье, что вас быстро нашли и принесли сюда для оказания помощи.
— А где Гарри, мадам Помфри? — через пару минут спросил юноша.
— На уроках, я думаю, — спокойно ответила медсестра, скрывая от него истинное положение вещей.
— Он знает, что я очнулся?
— Да, — ласково сказала она, замечая, как блондин пораженно моргнул и сглотнул ком в горле.
— Понятно, — прошептал Драко и, не добавив больше не слова, снова смежил веки и отвернулся.
— Не волнуйся, скоро все твои друзья примчатся сюда, чтобы поприветствовать тебя, — постаралась утешить его женщина и осеклась, услышав шепот:
— Мне было бы достаточно только одного.
Медсестре нечего было добавить и она, сославшись на необходимость принести завтрак, отошла.
Время, казалось, замерло на месте. Драко лежал, уставившись в потолок, не в силах осознать происходящее.
«Почему он избегает меня? — спрашивал он сам себя, конвульсивно сжимая руками одеяло. — Не мог же он передумать. Что же все-таки произошло? — пытался он найти хоть какое-то объяснение. — Любимый, умоляю, приди ко мне, объясни мне, что происходит?» — мысленно умолял Драко, задыхаясь от безнадежности.
К счастью, появился Блейз и отвлек его от печальных мыслей.
— Ну, наконец-то, добро пожаловать домой, мистер Малфой! — воскликнул он.
— Блейз, привет!
— Привет, Драко. Как ты?
— Дерьмово.
— Прошу тебя, в следующий раз, будь добр, если тебе приспичит сунуться в какой-нибудь старый класс, смотри, чтобы там не оказалось никаких лавок, из-под которых мне выпадет «счастье» откапывать тебя.
Друг слабо улыбнулся и спросил: — Что происходит, Заб? Почему Гарри до сих пор не пришел ко мне?
— Он на уроке, — соврал Забини.
— Блейз, хоть ты не ври мне, пожалуйста!
Послышался долгий вздох: — Понимаешь, случилась странная вещь. Он…
— Он?
— Он потерял память, но самое странное то, что воспоминания потеряны частично и выборочно. Как будто бы кто-то специально сделал это. Гарри не помнит ничего о вас и вашей любви.
— Что? — В голосе Драко звучал ужас. — Что значит, ничего не помнит о нас?
— То и значит, Драко. Он не помнит ничего. Tabula rasa. Ни ваших занятий, ни перемещений между реальностями, ни-че-го. Абсолютно.
— Мерлин! Значит, он не помнит ничего из того, что случилось в другом Хогвартсе.
— Верно.
— Он… он ненавидит меня Блейз? — в ужасе ожидая положительного ответа.
— Нет, ты ему безразличен.
— Но это невозможно! После всего случившегося, он не мог забыть о нас!
— Мне очень жаль, Драко. Но он действительно ничего не помнит. Только иногда мелькают отдельные воспоминания.
— Я признался ему в любви, он сказал, что чувствует то же самое. Мы занимались любовью, Блейз, и это было изумительно. Как он мог все это забыть? — всхлипывал Драко.
— Драко, мне так жаль. Но все уладится, я уверен.
— Как?
— Я не сомневаюсь, что тебе удастся заставить его вспомнить. Если вы любили друг друга раньше, то все вернется.
Драко закрыл глаза, и Блейз увидел, как из-под ресниц скользнула по бледной щеке слезинка.
— Это какой-то кошмар. Это наказание мне за то, что я рассказал ему о Теодоре.
— Что? О чем ты?
Блондин рассказал другу о том, что произошло в другом Хогвартсе. Блейз слушал, затаив дыхание, и чувствовал, как в нем крепнет ужасное предчувствие. Неужели в амнезии Поттера виноват Нотт?
— Блейз, ну почему так все получилось? Почему именно сейчас, когда все, наконец, стало налаживаться?
— Я тебе обещаю, мы во всем разберемся.
— Я так люблю его. Я не хочу потерять его, Блейз, — Драко был безутешен.
— Ты не потеряешь его, клянусь.
— Приведи его сюда, Блейз, умоляю. Мне очень нужно поговорить с ним.
Брюнет кивнул и, пообещав вернуться перед ужином и привести с собой Гарри, быстрым шагом покинул больничное крыло, направляясь на уроки. Ему было необходимо поделиться своими подозрениями.
Скрытый за ширмой Сайфер Малфой молча переживал за своего сына, всей душой желая утешить его, но понимая, что сейчас не самое подходящее время для подобных откровений.
Они с Северусом посоветовались и решили, что сообщат обо всем Драко, когда его состояние улучшится, и он сможет хотя бы сидеть. Это было ужасно, просто лежать на кровати и молча слушать, как Драко плачет, но Сайфер усилием воли остался неподвижен, пережидая пока слезы иссякнут. Мужчина утешал себя тем, что осталось совсем немного до того момента, когда он сможет обнять и утешить своего сына.
— Люциус, в твое отсутствие прилетел филин, — сказала Нарцисса, протягивая ему конверт без обратного адреса.
— Спасибо, — холодно ответил Люциус, не глядя на жену и, продолжая листать старый фолиант по темным искусствам, положил письмо в карман.
— Ты его не прочтешь?
— Позже. У меня сейчас есть дела поинтереснее, — ответил Малфой, не удостаивая Нарциссу даже взглядом.
— Как пожелаешь, — она повернулась, чтобы уйти, но ее остановила Типи, их эльфиха, которая передала ей только что полученное послание. В этот раз на письме стоял герб Хогвартса, и женщина снова повернулась к Люциусу. — О, еще одно.
— Дорогая, я же сказал, что просмотрю их позже, — сухо ответил мужчина, не прерывая своего занятия.
— Но…
— Никаких «но», Нарцисса, ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу, когда мне мешают.
— Дело твое, — ответила женщина и, глянув на письмо, решила его все же открыть в надежде на то, что там будут новости от Драко.
«Сообщаем Вам, что состояние здоровья Вашего сына не внушает больше опасений, — прочитала она. — Сегодня утром он пришел в себя и продемонстрировал адекватную реакцию на заданные ему вопросы. Последствия травмы головы постепенно сойдут на нет, и мадам Помфри уверена, что никаких последствий состояние комы за собой не повлечет.
Он пока чувствует себя не очень хорошо, но скоро все функции организма полностью восстановятся.
Надеюсь, что этим письмом мы Вас успокоили.
С уважением, профессор МакГоннагол,
Заместитель директора».
— Что там? — спросил Люциус, увидев, что жена смертельно побледнела и без сил опустилась на диван. — Нарцисса, я задал тебе вопрос.
— Это из Хогвартса. Новости о Драко.
Малфой захлопнул книгу и, притворяясь удивленным, спросил: — И что за новости?
— Они любезно извещают нас о том, что он вышел из комы и постепенно его состояние улучшается, — голос женщины звучал безжизненно. Она остановившимся взглядом смотрела в камин, судорожно сжимая в руке пергамент. — Скажи мне, — теперь в голосе звучала еле сдерживаемая ярость, — ты случайно не знал о том, что с нашим сыном произошел несчастный случай настолько тяжелый, что он впал в кому?
— С чего ты взяла?
— С того, что здесь написано: «Надеюсь, что этим письмом мы Вас успокоили»! — закричала Нарцисса, вскакивая с дивана. — Я ничего об этом не знала, так что единственный, кого они успокаивают, это ты!
Прижатый к стене Люциус вынужден был прибегнуть ко лжи: — Нарцисса, я не хотел тебя беспокоить.
— Люциус, почему ты считаешь, что имеешь право скрывать от меня что-либо, касающееся нашего сына? — Обычно кроткая и ласковая женщина сейчас была просто в бешенстве. — Мой сын в коме, а ты «не хочешь меня беспокоить»!
— Ну, как видишь, он чувствует себя прекрасно. Завтра я поеду и навещу его…
— Нет, Люциус! Завтра МЫ поедем и навестим его! Я хочу сама убедиться в том, что с Драко все в порядке, — ледяным тоном, обрывая мужа, произнесла леди Малфой.
— Но, любимая, нет никакой необходимости отправляться туда вдвоем…
— Люциус, может быть, ты не понял, но здесь нечего больше обсуждать, — возразила Нарцисса, швырнула смятое письмо в пылающий камин и покинула гостиную.