Dekaruku;; Лепестками сакуры

Экстра.

Чонгук всем сердцем любит кролю, скучает, тихо наблюдает, когда тот укладывает деток спать. Но вот ждать уже осточертело. Он корил себя за жадность, понимал ведь, что нужно немного подождать. Но ради святой Луны, он скучает по нему.

- Чонгук?

- Я соскучился по тебе,- шептал альфа куда-то в висок, паралельно целуя. Руки опустились на напряжённые плечи.

- Прости,- Чимин опустил голову, стараясь не поддасться искушению. Плакал ребенок,- Мне нужно идти.

- Слуги от этом позаботятся, побудь немного со мной,- а волк не отпускает, сильнее прижимает к себе и ведёт его к их ложу.

- Простите, пожалуйста,- омега с выступающими слезами на глазах оттолкнул мужа и убежал, оставив старшего одного.

Чонгук немного расстроился, но после глупо улыбнулся, как никогда чувствуя себя неудобно перед супругом. Дурак. Волк прошёл в детскую и застал следующую картину:

Чимин сидел на кресле, на руках держа старшего сына, Сынхо. Тот почти засыпал. Младшую же, Наен, укачивала старшая по дому.

Альфа несмело взял её с рук госпожи и стал тихо напевать маленькой колыбельную, которая уже много раз была озвучена его омегой, не замечая на себе пронзительного взгляда. Ведь тогда на него смотрели такие же чёрные глазки, будто совсем осознанно.

А Чонгук до селе не чувствовал нечто подобное. Нечто, что грело сердце и душу. Он смотрит на своё дитя, очень похожее на него самого и супруга, с такими же белыми ушками, которые слегка поддрагивали во сне.

Родители уложили брата и сестру в кроватки и последовали в свои покои в неловкой тишине.

- Прости меня за несдержанность.

- Нет, что ты. Я должен был уделять тебе больше внимания. И... - кролик поджал губы и ответ взгляд в сторону. Он давно не решался поговорить на эту тему,- Я бы хотел навестить свою матушку... Показать ей внучат, можно?

- Можно,- после долгой паузы волк наконец озвучил свой ответ, а обрадованный омега несмело обнял супруга, утыкаясь мордочкой в грудь альфы,- Но я пойду с тобой.

- Но... Это ведь сторона травоядных, тебе нельзя там быть.

- Но ты ведь здесь живёшь. Одного я тебя не отпущу.

И вот, когда нещадно палило солнце, они стояли перед массивными воротами. Они решили, что Чимин сначала пролезет один, а после приведет с собой маму.