Нити

Люди — ужасные эгоисты.
Об этом думала Харис, сидя на стареньком, потертом диване в чьей-то гостиной. Она не знала хозяина дома, да ей и не нужно было. Знакомства — пустая трата времени. Харис никогда не приходила на вечеринки с целью завести друзей или оттянуться в привычном понимании этого слова.
Девушка взглянула на экран телефона, проверяя время. Глупая, прямоугольная железка. Харис никак не могла к ней привыкнуть. То и дело оставляла телефон на чужих столах, роняла в самый неподходящий момент или заливала чаем. К некоторым благам цивилизации ей так и не удалось привыкнуть.
Кто-то принес ей кофе. Мерзкий и слишком водянистый. Ей хватило одного глотка, чтобы понять, что бариста из того кучерявого парнишки паршивый. Все в ней изнывало от желания покинуть набитый незнакомцами дом на Форксвей стритт. Тот, кто угостил ее кофе, присел рядом, пытаясь перехватить взгляд Харис, прочесть мысли в глубине ее глаз. Это вызывало лишь раздражение. Девушка не видела смысла притворяться и демонстративно отвернулась от желающего завести разговор парня.
Внутренний радар подсказывал, что вот-вот случится то, чего она ожидала уже давно. Мгновение, ради которого она и пришла в эту набитую людьми гостиную. Харис слышала тихую, отдаленную песнь, плавно скользящую в воздухе. 
Предчувствие оправдалось уже спустя несколько минут. Красные нити, вьющиеся под ногами, словно змеи, ожили. Узелки на мизинцах двух незнакомцев нашептывали своим обладателям нужное направление, а Харис оставалось лишь проследить, чтобы все прошло удачно. Отогнать беду в лице надоедливых лучших друзей, подвыпивших бывших или просто неудачно расставленной мебели. Если бы только она была хорошей уной, все произошло бы именно так.
Но она не была хорошей.
Девушка заметила в толпе парня. Самого обычного. Его взгляд блуждал по комнате. Что-то в этих серых глазах могло бы заставить посредственную девчонку в него влюбиться. Харис даже могла безошибочно определить, какую именно из всех присутствующих. Красные нити звали ее, манили, шептали о своем желании. Игнорировать их пение было практически больно, но девушка уже привыкла жить с этим.
Харис отшвырнула стаканчик с кофе куда-то в сторону. Послышалась недовольная брань. Только едва ли кому-то было до этого дело. Девушка уже нацелилась на серые глаза, пытаясь перехватить их взгляд, привлечь к себе. Заставить смотреть на то, как плавно она пересекала комнату, двигаясь, словно кошка. Заполнить все его мысли до единой. Стать для него центром вселенной на несколько бесконечных секунд, пока та, кто предназначен ему судьбой, пройдет мимо, упуская самый важный миг в своей жизни.
Харис прильнула к незнакомцу, притянула ближе к себе. Она чувствовала его настойчивые пальцы, что скользнули в ее волосы. Чувствовала сбивчивое трепетание его сердца. Все в ней ликовало от одной мысли о том, что она снова предавала своих сестер.
Целовать его было приятно. Лучше, чем бывало с другими. Харис из раза в раз позволяла себе эту вольность, чтобы боль не казалась такой уж невыносимой. Оставив после себя легкий аромат яблок и корицы, девушка отстранилась. Парень смотрел на нее обезумевшим взглядом, в котором смешалось все — блаженство, недоумение, восторг и желание обладать кем-то, как Харис.
Девушка знала — его судьба все видела. Сердце в груди незнакомой девчонки разорвалось и шрапнелью врезалось в ребра. Эта боль передавалась и самой Харис. Невыносимая, физическая боль, словно кто-то действительно выдрал что-то из груди. На лице не отразилось и толики той агонии, что девушка испытывала. На несколько бесконечно долгих секунд она стала ангелом, сошедшем с небес, и будет преследовать парня во снах до конца его жизни.
Мельком взглянув на красную нить, тянущуюся через комнату, Харис заметила, что та вдруг спуталась, превратилась в огромный, непреодолимый ком. На душе скреблись кошки. Девушка чувствовала приступ, подкрадывающийся все ближе. Она провела подушечками пальцев по щеке парня и позволила потоку людей вынести ее наружу.
Ночное небо приветливо встретило ее, пока Харис бежала прочь. Как можно дальше от гудящей толпы. Сердце в груди колотилось с удвоенной силой, готовясь разорваться в любой момент. Под ноги бросился предательский камень, и девушка рухнула на землю. Сорванная кожа на ладонях саднила. Спина покрылась испариной. Пульс грохотал в ушах, оглушая.
Ей становилось трудно дышать. Прислонившись к стене спиной, Харис прижала колени к груди и попыталась унять сердечный ритм, совладать с собственным телом. Волосы прилипли к шее, душили ее. Красные нити змеями вились у ног. Шум в голове никак не утихал. Глаза застилала пелена предательских слез. Напускное совершенство раскалывалось на части, выпуская наружу зверя, с которым Харис боролась каждый раз, предавая свою суть.
— Девушка, вы в порядке?
Незнакомый голос прорвался сквозь гул в ушах. Боль в груди усилилась, сдавливая ребра. Ее не должны видеть такой. Не должны, не должны. Не тогда, когда ее прекрасное, совершенное лицо искажается гримасой боли, стекает к ногам, обнажая ее истинную суть.
Теплые руки опустились на ее плечи. Ее окутало запахом цветущих подсолнухов и лета. Не отдавая себе отчета, Харис потянулась к чужому телу, схватилась за мягкую ткань свитера, словно от этого зависела ее жизнь. Незнакомец позволил ей укрыться в его объятьях, пережить нагнавший ее кризис. Его пальцы ловко управились с ее волосами, освобождая ее легкие из западни. Каким-то чудесным образом отыскал слова, чтобы усмирить зверя.
Когда гул в ушах полностью затих, а сердце привычно забилось в груди, Харис отстранилась. Отпрянула от человека, которому позволила увидеть свою слабость. На нее уставились зеленые, словно летняя трава, глаза. Насыщенные и невыносимо яркие в ночной тьме. В вихре огненно-рыжих волос игрался ветер. Девушка скользила взглядом по бледной коже и острым скулам, по вздернутому кончику носа и ямочке на правой щеке. Незнакомец улыбался ей так открыто, что ее едва не стошнило.
Не раздумывая, Харис подорвалась на ноги. Отряхнула джинсы от налипшей дорожной пыли, но лишь растерла выступившую на ладонях кровь по ткани. Ей уже не было чего терять. Оставалось уйти, не обернувшись, чтобы никогда более не встречаться с этим пронзительным взглядом, вскрывающим ее грудную клетку.
— Постой!
Назвать его мужчиной у девушки не хватало духу — слишком уж ему не шло это слово. Он был чересчур ярким для ее мира. Молодой, полный надежд и какого-то внутреннего света, который Харис не понимала. Не хотела понимать. Она могла бы поспорить на то, что ему едва исполнилось двадцать пять, и он должен был успеть хлебнуть жизни. Только вот жизнь эта никак его не испортила.
— Да не беги же ты, — парень догнал ее, практически не запыхавшись. — Ты обронила телефон.
Харис резко обернулась. Вот он стоял перед ней — невероятно высокий, немножко ссутулившись, словно стесняясь своего роста. На щеках россыпь веснушек, словно у ребенка. Рыжие волосы падали на глаза, и он убрал их небрежным взмахом руки. Другой он протягивал ей бесполезную железку, которую девушка так ненавидела.
— Послушай, я не буду тебя преследовать, если ты не хочешь, но мне кажется, что тебе не помешал бы кто-то, кто доведет тебя до дома и убедится, что ты в безопасности. В такое время вряд ли стоит бродить в одиночестве. Тем более, ты вроде как…
— Со мной все в порядке, — огрызнулась Харис и выхватила из его рук телефон.
— Скажи хотя бы, как тебя зовут, чтобы я знал, чье имя искать утром в некрологах.
Почему-то эта шутка действительно ей понравилась. Усилием воли девушка подавила зарождающийся смешок, но парень точно увидел тень улыбки на ее лице. Его глаза стали еще ярче, если бы это вообще было возможным.
— Харис. Харис Вудфорт, — сдавшись, бросила девушка, мечтая как можно скорее добраться до своего маленького убежища и отдохнуть.
Парень кивнул, словно соглашаясь с каким-то своим внутренним диалогом. Краем глаза Харис заметила, что его мизинец оплетала тоненькая красная нить, но тянулась куда-то вдаль. Так далеко, что девушка не сумела бы ее рассмотреть, даже если бы постаралась.
— А я Джонатан Фейт.
Харис почувствовала, как по спине поползли мурашки. Ей никогда не нравились люди с сильными именами. Она знала, что от них стоит держаться как можно дальше. Такие люди меняли ход истории и могли влиять на работу даже таких, как она.
— Прекрасно, Джонатан. А теперь мне пора.
Девушка чувствовала, как чесались за спиной крылья, которые ей так и не терпелось расправить и убраться прочь, но пытливый взгляд парня не мог позволить ей забыться. Харис потеряла большинство своих навыков, оказавшись на земле, и даже простые вещи отзывались в теле усталостью.
Она становилась слишком человечной.
От обольстительной нимфы не осталось и следа. Харис чувствовала себя разбитой, выпотрошенной. Под взглядом Джонатана она теряла саму себя. Поэтому уходила девушка быстро. Стремительно. Позабыла обо всех уловках, только бы убраться прочь.
Когда парень, наконец, исчез вдалеке, Харис позволила крыльям распахнуться. Сизые перья щекотали кожу. Ее крылья были огромны. Девушка могла бы спрятаться за ними, укрыться от всего мира, если бы вдруг ее настигла опасность. Расправив спину, Харис позволила крыльям унести ее прочь.