Бин-мэй наносит ответный удар

Глава 1. Ло Бинхэ желает бороться

Поток ветра высушивал пятна крови на острых камнях, разнося по округе ее пряно-железный запах. И уже наступила глубокая ночь, когда вокруг источника всего этого собралась целая стая мелких падальщиков, в предвкушении щелкая клювами, облизывая морды и поводя носами. Они видели, что потенциальная еда еще дышит, борется за существование, а потому не рисковали подходить слишком близко. Лучше всего подождать - а уже потом без проблем набить животы до отвала.

Но Ло Бинхэ не собирался давать им такой возможности. Он и не шевелился только потому, что ждал, пока с десяток очагов внутреннего и наружного кровотечения затянутся, и можно будет приступить к более неприятной части самолечения.

Процесс принятия вертикального положения при помощи сломанных в нескольких местах конечностей оказался непрост, но он справился с этим, стиснув зубы и издав звук, очень похожий на рычание, от которого падальщики не только шарахнулись на чжан* дальше от него, но и частью вовсе разлетелись и разбежались. Черная пелена перед глазами, ярко озаряемая мелкими вспышками, нехотя рассеялась, явив очертания отвесных скал, едва ли тронутых лунным светом, почти не проникающим на дно этого глубокого ущелья. Настолько глубокого, что звездное небо виднеется еле-еле.

Такое чувство, что выбраться отсюда будет ненамного проще, чем из Бесконечной Бездны.

Наибольшую сложность представляло правильно расположить вывалившиеся от силы удара внутренности. После под беспощадными рывками кости и суставы одни за другими встали на место, а последние раны и гематомы рассосались без следа. И под угрожающе-раздраженным взором зрачков, горящих алым огнем, отступились особо смелые падальщики, оставив Ло Бинхэ в гордом одиночестве и тишине, нарушаемой лишь шумом ветра и журчанием внизу реки, больше похожей на ручей.

Грудь его разрывало огненной бурей из злобы, ненависти и отчаяния, выливаясь наружу завихрениями плотной демонической энергии. Этот... другой... в его руках был Синьмо - и лишь поэтому...! В ушах, будто выжженный на барабанных перепонках, прозвучал истошный крик, звавший его до последнего мгновения, когда хруст в затылке разорвал связь с реальностью.

Тогда был полдень, сейчас - ночь. Его двойник за это время ведь ничего не сделал с учителем?

Еще не до конца придя в себя и спотыкаясь, полудемон спустился к речушке, чтобы смыть с кожи противно стягивающую ее и зудящую корку крови. Черные расшитые серебряной нитью одежды пришли в негодность - оторвав кусок от низа и намочив, он ощутил лишь слабое облегчение от того, как ледяная вода охлаждает горячечно пылающую кожу. Не особо помогли и несколько глотков этой воды.