рискнёшь, моя дорогая девочка? {ЗАКОНЧЕН}

55 глава

Горячая вода обожгла кожу. Сердце принялось пританцовывает в груди, выделывая такие трюки, что кожа от его биения буквально разрывалась на куски.

— Тише, тише, родное. Не нужно так биться. — прошептала я, принимаясь тереть собственную кожу настолько сильно, что она мгновенно принялась покрываться бардовыми пятнами.

Спокойно.

Сердце посылало смертельные импульсы в голову, от которых та самая голова принималась вращаться во все стороны. Мне пришлось облокотиться об стеклянную дверцу душевой кабинки, чтобы не потерять равновесие. Равновесие между биением сердца и жизненным вкусом Мурмайера.

Осколки его запаха больно колят каждую внутренность. Давай, Миллер, расскажи всем больше об этом, как это прекрасно любить то, что тебя убивает.

Карие глаза сражали. Сражали так, что дуло пистолета по сравнению с цветом этих глаз казалось непозволительной роскошью.

Что я могла чувствовать в этот момент? Опустошение. Тяжесть. Чувство, которое рвет на куски и даже не спрашивает, хочу ли я этого.

А я хочу. Пусть все внутри бушует, пусть дыхание будет тяжелее крыла бабочки, пусть глаза закрываются, а сердце продолжает твердить свое. Пусть так и будет.
Пусть все так и будет.
Я ведь наконец-то стала собой.
Я стала непредсказуемой стороной его жизни, джокером, переменной виличиной, неподвластной его контролю. И хотя я дарила ему мгновения спокойствия, смятение, в котором он пребывал без меня, при мне становилось в десять раз хуже. Он с трудом справлялся со своим гневом. Я перестала быть его загадкой и исключением, превратилась в слабость. Я превратилась в его большую слабость.

И он сказал мне питаться ею.

Но ведь даже не подумал, что он стоит поперек горла, (не вдохнуть, не выдохнуть).

Он не догадывался, что был всем, чем я питалась с нашей первой встречи.

Она была сильнее нас. Она не играет по его правилам. Это не игра. Это привязанность.
Это навсегда.

Красота лезвия пленяет. Душит так, что вздыхать действительно невозможно.

Я осторожно вытащила его из бритвенного станка и преподнесла его поближе к своему зрению. Переливается так, точно блестит на весеннем солнце. Боль не стала для меня стимулом плакать или чем-то подобным. Иначе соленая вода была бы на моих щеках постоянно, находясь бы я рядом с ним ежесекундно.
Она стала моим спасением.