Anesthesia

Раненная душа...

15 июня. 2015 год. Лондон.

POV. Найл.

Лёгкое волнение окутывает меня с ног до головы.

Ты же сотни раз стоял на сцене! Какое волнение? - моё подсознание упорно сопротивляется тому факту, что я до сих пор волнуюсь перед выступлениями. Но ничего не поделаешь, такой уж я по своей природе.

Гарри и Луи стоят в стороне, разговаривая о своей ориентации и её скрытии перед фанатами, краем уха я улавливаю их разговор.

Стайлс берёт ладони Луи в свои и спокойно, смотря прямо в глаза Томлинсону наставляет, своего парня, да-да, вы не ослышались — «парня», перед выступлением.

— Лу, запомни, на сцене мы не должны проявлять свои чувства, касательно, друг друга.

Из губ Луи вырывается смешок:

— Постaраюсь, — парень улыбается, — Но ты знаешь, что от зорких взглядов фанаток ничего не скрыть, — Томлинсон, продолжая улыбаться, притягивает Гарри к себе и целует. На этом моменте я отворачиваюсь. Нет, я не гомофоб, и сам не раз замечал признаки «Ларри» у этой парочки, но кто же знал, что их дружеские обьятия и совместное время препровождение приведёт к этому.

— Вы ещё поебитесь перед выступлением, на удачу! — Зейн первым не выдерживает, и проходя мимо целуихщихся, бросает везкое замечание.

Я фыркаю, верно подмечено, мой друг, верно. Гарри отстраняется от Луи, я накланяю голову к гитаре, продолжаю настраивать, переберая струны и подкручивая рычажки.

Толпа под сценой уже беснуется, скандирует «ONE DIRECTION!» прыгаeт, размахивает картонками с совершенно разными надписями. Я стою на засценке и смотрю через небольшую щель, на сцену, на толпу. Совсем недавно я даже не мог мечтать о такой славе.

Внезапно наш продюсер — Джордж, тянет меня за рукав, собирает весь состав нашей группы и читает заученую на зубок нотацию, о том, что мы должны вести себя нормально и подобающе людям нашего статуса. Мы одновременно отмахиваемся, Зейн и я показываем средний палец в сторону спины, уходящего продюсера. В этот момент Джордж оборачивается, мы с Маликом едва успеваем спрятать руки на спину и натянуто улыбнуться. За нашими спинами Гарри и Луи буквально взрываются от смеха. А Лиам — наш правильный мальчик, с выражением лица а-ля кирпич, закатил глаза и вздохнул с видом великого мученика.