Гарри Поттер и Повелитель Дементоров

Глава 5. Галопом по Европам

Хотя на сей раз на Гарри были надеты два теплых свитера и зимняя мантия, по мере приближения к границам действия погодных заклинаний его пробрал озноб, вызванный скорее предвкушением опасного пути, чем температурой воздуха. Его друзья также зябко поеживались; все трое инстинктивно старались держаться поближе друг к другу, сбиваясь в кучку.
Первым обращением Снейпа к спутнику было:
– Сколько дементоров там, куда мы направляемся?
– Какая разница? – пожал плечами Рахилли. Они уже покидали пределы горохового поля со стороны, ближе всего подходящей к Запретному лесу, где посевы практически упирались в опушку. – Все равно, как только выйдем – все тут будут. Обаяние мисс Грейнджер простирается очень далеко.
– Стойте, мы не можем туда идти! – Снейп остановился. – Это же самоубийство!
– Ну и не надо, – бросил Рахилли, не замедляя хода.
Зельевару пришлось волей-неволей последовать за ним:
– Ты хоть представляешь себе, как собираешься действовать?
– Конечно. По обстоятельствам, – невозмутимо ответил преподаватель Войны.
– Это «Без проблем», «Прорвемся» и «Вот черт»?
Рахилли на мгновение остановился, повернувшись к Мастеру Зелий:
– Давай не будем обсуждать мои методы работы! Хочешь вернуться – скатертью дорога.
Снейп досадливо оборвал его:
– Не советую так со мной разговаривать! Да еще при студентах! Будь на моем месте любой другой, он моментально заподозрил предательство и принял бы соответствующие меры, ведь ты ведешь нас на верную погибель!
«Нас не забыли?» – Гарри переглянулся с друзьями. Похоже, теперь вместо того, чтобы придираться к первой школьной знаменитости, профессор зельеварения предпочитал препираться с О'Рахилли. Тут его осенила неожиданная мысль: может, Снейп с самого начала цеплялся к нему по привычке – Гарри и Гарри, какая разница...
– Профессор, – робко обратился он к О'Рахилли, проследив направление их движения, – значит, мы пройдем через Запретный лес?
– Вы не видите, Поттер, что мешаете нам разрабатывать план? – рявкнул Снейп. – О вашей же безопасности заботимся.
– Не сомневаюсь, – буркнул парень.
Однако О'Рахилли смилостивился, сообщив:
– Да, мистер Поттер.
Друзья поежились.
– А почему... туда? – не выдержала Гермиона.
– Много живых существ, – пояснил профессор. – В том числе, есть и разумные. Это хотя бы отчасти нас экранирует.
Шататься по Запретному лесу ночью для Гарри было не впервой, так что он представлял себе, чем это обычно заканчивается.
O'Рахилли словно прочел его мысли:
– Вся живность попряталась. Дементоров ведь вокруг до черта.
Но вопреки его заверениям, в лесу, где, по счастью, по дороге им не попадался ни один страж Азкабана, они столкнулись с кентавром. Это был прошлогодний знакомый Гарри, брюнет Магориан с каштановым телом. Окинув людей холодным взглядом, он произнес:
– Я знал, что встречу вас обоих сегодня.
Гарри выругался про себя: с его точки зрения, дементоров было более чем достаточно. Теперь же у них на пути встал кентавр, чувства которого к нему и Гермионе за прошедшие полгода, похоже, нисколько не потеплели.
Снейп выступил вперед, вполголоса велев своим спутникам:
– Я сам поговорю с ним. Не встревайте. – Обращаясь к кентавру, он начал: – Нам нужно только пройти через лес. Я попросил бы не чинить нам препятствий: чем быстрее мы покинем его, тем меньше дементоров здесь останется.
– Вне всяких сомнений, я был бы рад, если бы вы вообще не появлялись поблизости. – В глуховатом голосе кентавра послышалась сдерживаемая ярость. – Не по вашей ли вине нам не стало житья в родном лесу?
– Вы можете обвинять во всем людей, но мы имеем дело с общим врагом, – сухо заметил Снейп. – Он доставляет определенные неприятности всем обитателям магического мира, независимо от расы.
– Зачем мне обвинять всех людей, когда достаточно двоих, которые стоят передо мной, и третьего, которому лучше бы никогда не рождаться на свет?
Гарри удивленно оглянулся на Рона, недоумевая, чем его друг мог настолько досадить кентаврическому миру: они-то с Гермионой – еще куда ни шло... Но тот, похоже, вообще не представлял, о чем речь.
Неожиданно с Магорианом согласился О'Рахилли, выпалив:
– Не один ты так считаешь! Но мы-то в чем виноваты?
– Вы правы, – презрительно процедил кентавр в его сторону. – Вы оба – лишь звездная пыль на пути планет; не властные над своей судьбой, вы лишь следуете туда, куда толкают вас другие...
Окончательно запутавшись, Гарри пришел к выводу, что этот непарнокопытный любитель головоломок, по всей видимости, имел в виду двух профессоров, раз одним из «предначертанных» оказался О'Рахилли...
– Никто не будет распоряжаться моей судьбой, кроме меня самого! – заявил не на шутку раздосадованный этой уничижительной характеристикой профессор Военных действий.
– Тот, кто не знает прошлого, не может управлять настоящим, – парировал кентавр. – А вы оба блуждаете в потемках. И он, недавний жеребенок, понимает это лучше тебя, взрослого. – Магориан остановил взгляд на Гарри: – Наш сородич полагает, что спас тебе жизнь, нарушив ход событий несколько лет назад, но никто не в силах препятствовать тому, чему предначертано случиться. Поэтому и я не собираюсь приближать твою судьбу. Вы можете идти своим путем, никто из нашего народа вас не остановит. – Он неторопливо развернулся, удаляясь.
Увлеченный представившейся его уму загадкой, Гарри позабыл даже об окружившей их опасности. Это сильно напоминало маггловские задачки типа: впишите недостающее в ряду число или дорисуйте фигурку – требовалось обнаружить закономерность, чтобы найти правильное решение. Но эта была почище любой из них – кто же мог оказаться третьим, если двумя являлись он сам и О'Рахилли? Вот уж воистину, чем ворон похож на конторку...
От этих мыслей его оторвал возмущенный вопль бывшего РСД-шника в сторону еще не успевшего скрыться кентавра:
– Вот уж спасибо! Пока мы тут околачивались, путь уже отрезали! Лучше б ты дементоров заболтал!
Магориан обернулся, на его вытянувшемся лице отразился ужас, и он что было сил припустил в глубь леса.
– Стой, балда! Там их еще больше! – прокричал ему вслед профессор Войны, после чего начал озираться по сторонам, помахивая палочкой.
– Не стой столбом, самое время проявить свои хваленые профессиональные способности, – одернул его Снейп.
– Может, возьмешь руководство операцией на себя? – огрызнулся Рахилли.
– Но ты собираешься хоть что-нибудь делать? – Профессор зельеварения вертел головой из стороны в сторону с таким видом, словно из-за любого дерева мог выскочить дементор.
– Вер, прекрати психовать, ты мешаешь мне сосредоточиться, – велел преподаватель Военных действий. – Мы окружены... Но это к лучшему. Ведь это значит, что впереди – максимум четверть дементоров от всего количества, а в другие стороны нам все равно не надо. Только бы они не изменили стратегию...
– А ты не можешь этого предвидеть? – сдвинул брови Снейп. – Ты же знаешь, как они мыслят.
– Они не мыслят, в том смысле, как... А впрочем, зачем мне тут разоряться, это и в спокойной обстановке объяснить непросто. Двигаемся вперед, а там посмотрим.
Мимо них пронесся Магориан; через пару секунд он вернулся и остановился рядом, тяжело дыша:
– Как вы надеетесь выбраться?
– Ага, спохватился! – злорадно заметил О'Рахилли. – Нечего было нотации читать! Держись рядом, там видно будет.
Вскоре между деревьями показались балахоны дементоров. Стало невыносимо холодно, каждый вдох впивался в нос и горло тысячью иголок. Колени подгибались, тело постепенно охватывали вялость и апатия. Идущий рядом кентавр дрожал как осиновый лист, спотыкаясь на каждом шагу. Гарри начал бросать на Рахилли нетерпеливые взгляды не хуже Снейпа, ожидая, когда он наконец начнет действовать, чтобы дементоров просто смело с их пути, как в предыдущую ночь.
О'Рахилли остановился и испустил долгий вздох:
– Я не смог бы ими управлять, даже будь их втрое меньше... Это все равно, что бросать камушки в океан. Единственная надежда – на быстроту и неожиданность. Сейчас мы все вместе вызываем Патронус в одном направлении, а ты, – он обратился к кентавру, – хватай девицу на спину – и в проем, во все копыта.
Вопреки ожиданиям Гарри, вместо того, чтобы высокомерно заявить, что он – не транспортное средство и скорее подкову проглотит, чем поможет людям, Магориан лишь коротко заметил:
– Я мог бы унести еще одного.
Быстро забравшись на кентавра, Гермиона вопросительно воззрилась на друзей.
– Давай, Гарри, – предложил Рон со страдальческим выражением лица.
– Давай, Рон, – отмахнулся тот.
– Хватит меряться благородством! – Профессор Снейп схватил Рона за шкирку и подтолкнул к кентавру, который помог ему забраться себе на спину.
– Отвезешь их к железнодорожной станции, – быстро инструктировал его О'Рахилли, – туда уже будет подан экспресс, на станции Эмпл-Гард вас встретят.
– А как же вы? – Рон переводил глаза с мелькавших впереди дементоров на Гарри. Он все еще не решался поднять палочку, в отличие от Гермионы, уже державшей ее наготове.
– Не волнуйтесь за нас, большая часть дементоров увяжется за вами. – О'Рахилли поднял палочку: – На счет пять, приготовились!
Сосредоточиться за такое короткое время, чтобы вызвать Патронус, у Гарри еще никогда не получалось, но, уняв дрожь в конечностях, он послушно поднял палочку вслед за профессорами, стараясь не глядеть на завесу, которая грозила подмять их всех.
На счет "пять" сам Рахилли выкрикнул не «Экспекто Патронум», как это сделали в один голос остальные, а сделав резкий взмах палочкой вперед, произнес:
– Инцидеро Фламма Онис!
Гарри невольно отшатнулся – перед глазами вдруг взорвалась вспышка света, ему показалось, что лицо и волосы опалило жаром, но это был лишь внезапный перепад температуры. Вперед рванулся добела раскаленный луч, который врезался в приближавшуюся группу дементоров. Серая завеса мгновенно раздвинулась, пропуская его, но не успели они вновь сомкнуть ряды, как в проем ворвалось серебристое сияние четырех Патронусов, очертания которых терялись друг в друге. Дементоры вынуждены были броситься в стороны, расширяя проход. Сразу за светящимися фигурами в образовавшийся тоннель, не дожидаясь сигнала, влетел кентавр, проход тут же скрыли сомкнувшиеся балахоны дементоров, но гулкий стук копыт уже затихал в отдалении.
В ряду дементоров началось расслоение: часть из них устремилась вслед за беглецами, прочие двинулись к оставшимся. Кроме того, накатила целая волна дементоров сзади, которые направлялись, очевидно, вслед за кентавром, но летели при этом на застывших на месте людей, ничем не гарантируя того, что в последний момент они не передумают, сочтя оставшихся более интересными.
– Поттер, соберитесь! – бросил Снейп, поворачиваясь к наступавшим сзади дементорам.
– Я и так не разбирался, – не удержался Гарри.
Не обратив внимания на замечание, зельевар велел:
– Следите за теми, что с вашей стороны, я постараюсь справиться с остальными.
Тем временем профессор О'Рахилли, оказавшийся между ним и Гарри, сотворил неизвестное юноше заклинание:
– Анцерус Эритаре! – На снег на мгновение легли мягкие зеленые отблески, повеяло теплом. Вслед за этим профессор велел: – Следуйте за мной, медленно, держитесь ближе, а главное – ничего не предпринимайте! – После этого он отчетливо произнес: – Дементор Веритатис!
Гарри показалось, что от взмаха его палочки по волосам прошлось дуновение ледяного ветра, хотя на голове была теплая шапка. До него донесся голос Снейпа, который почему-то звучал приглушенно, словно профессор находился по другую сторону толстого ковра, а не в двух шагах от студента:
– Что ты творишь, Рахилли?
Вслед за этим опустилась плотная тишина, словно их, как подарочную посуду, завернули в плотные мягкие упаковки. Что-то случилось и со зрением: мир внезапно посерел, словно скрытый очень грязным стеклом, из холодного воздуха исчезло какое-либо движение. Не успев толком подивиться произошедшим изменениям, Гарри поспешил вслед за профессором O'Рахилли, выполняя его указания. Вслед за ним двинулся гораздо более озабоченный происходящим Снейп, который, похоже, пытался что-то сказать и был неприятно удивлен тем, что сам не слышит вылетающих из его рта звуков. Приблизившись вплотную к подступающим дементорам, профессор Военных действий пригнулся, коснувшись снега руками, и движением ладони велел остальным сделать то же самое. Гарри послушно опустился на снег, профессор Снейп, согнувшись, попытался подобраться поближе к О'Рахилли, о чем-то ему жестикулируя, но тот неодобрительно покачал головой и повторил жест, велевший вести себя тихо.
Несмотря на окутавшее их мертвящее спокойствие, сердце Гарри заходилось как бешеное – он, словно в страшном кино, видел, как серые фигуры придвигаются настолько близко, что он мог различить каждую прореху в их отрепьях. Но несмотря на их близость, он почему-то не чувствовал охватывающего тела холода, незамутненный разум отражал действительность даже более отчетливо, чем обычно. Поравнявшись с застывшими людьми, дементоры продолжили движение: те, что были прямо перед ними, немного посторонились, обходя их по полукругу на расстоянии пары футов, некоторые взмывали выше и проплывали над головами людей.
Когда дементоры превратились из сплошной завесы в отдельные фигуры, Гарри понял, что приглушенные чувства постепенно возвращаются к нему. Прежде всего об этом дал знать холод, вероломно пробравшийся под мантию и прихвативший стоявшие на снегу колени. Постепенно ночь с перельно-серого перешла на оттенки синего, и возвратились звуки в виде голоса профессора Снейпа:
– Поттер, вы в порядке? Будьте наготове!
Действительно, по мере того, как реальность вступала в свои права, вернулся и интерес дементоров к спасательной экспедиции. Несколько серых фигур, резко развернувшись, двинулись по направлению к людям. Из палочки профессора Снейпа вылетело нечто серебристое, которое отогнало приблизившихся дементоров взмахами то ли крыльев, то ли рук. Гарри не заставил себя долго ждать и, думая о друзьях, которые теперь в безопасности, сотворил сияющего оленя.
– Наше счастье, что им теперь не до нас, – прокомментировал это Снейп и, не дожидаясь, пока бывшие стражи Азкабана растают между деревьями, склонился к О'Рахилли. Тот сделал попытку встать, но, оступившись, вновь осел на примятый снег, тяжело дыша.
– Лоэ-гайре, – потеребил его за плечо Снейп, – ты можешь идти? Надо выбираться.
Ответом ему было лишь хриплое дыхание. Гарри впервые за этот день стало по-настоящему жутко: в обступившей их тишине единственным звуком было тихое потрескивание искривленных деревьев, их по-прежнему окружала опасность, которая, скрывшись из виду, омерзительным холодом просачивалась в подсознание, и теперь с ним рядом не было друзей, лишь задыхавшийся от необъяснимого удушья О'Рахилли и Снейп...
Профессор зельеварения упал на колени рядом с коллегой и принялся безрезультатно трясти его за плечи, во взгляде, брошенном на студента, читалась настоящая паника: казалось, ощущая настоятельную потребность в действии, он понятия не имел, что может предпринять.
Наконец преподаватель Военных действий пришел в себя настолько, чтобы дать понять Снейпу, что его не надо трясти. Избавившись от его воздействий, он стащил с руки одну перчатку, и Гарри с ужасом увидел, что рука профессора перемазана кровью. Зельевар от этого зрелища, похоже, утратил дар речи за компанию со студентом. О'Рахилли стер кровавые пятна об снег и воззрился на трещины, появившиеся на коже запястья, пробормотав:
– Все, допрыгался... Привет Уолтеру...
Услышав знакомую фамилию, Гарри дернуло было спросить, кто он такой, эта первая жертва Рональда Уизли? Но он понимал, что обстоятельства были наименее подходящими для подобных расспросов, и вместо этого присел рядом с профессором, на всякий случай поддерживая его под локоть.
Зельевар не склонен был поддаваться пессимизму и принялся было, за неимением других идей, снова трясти профессора Рахилли, но тот живо возразил:
– Прекрати, Снейп, ты из меня душу вытрясешь!
– Поттер, у вас есть шоколад? – спросил Мастер Зелий.
Студент, не задумываясь, вытряхнул содержимое сумки на снег и протянул Снейпу несколько плиток, которыми запасся заблаговременно.
Но Рахилли отпихнул предложенные профессором шоколадки со словами:
– Меня уже мутит от шоколада! Я его ненавижу, понятно?
– Либо ешь, либо вставай! – рявкнул Снейп. – Твое поведение достойно третьего курса!
Его окрики возымели свое действие, так как О'Рахилли перестал бормотать, кинул ненавидящий взгляд на зельевара и взял плитку с выражением лица, напоминавшим Дадли, когда тому вместо завтрака вручали четвертинку грейпфрута. После того как профессор запихнул в себя столько шоколада, сколько было в его силах, а Гарри засунул обратно в сумку все свое имущество, О'Рахилли поднялся, опираясь на спутников, и они двинулись к замку. По пути Гарри пытался припомнить, который раз он транспортирует преподавателя Военных действий, но – видимо, по причине крайней усталости – у него ничего не выходило.
Им даже удалось добрести до опушки Запретного леса, когда О'Рахилли оступился и осел в их руках, заходясь хриплым дыханием, в котором слышались всхлипы. Он провел перчаткой по лицу, оставив на щеке бурый след:
– Пятнадцать лет... Я дольше всех продержался...
– Рахилли, будь мужчиной, приди в себя! – велел Снейп, хотя в его окриках звучало не столько раздражение, сколько беспомощность.
В Гарри закипало возмущение, он хотел было сказать профессору, чтобы тот оставил О'Рахилли в покое, но понимал, что в этой ситуации лучшим будет не вмешиваться. Однако он осторожно заметил:
– Может, профессору не стоит идти самому? Мы ведь можем левитировать его, сэр...
Видимо, только сейчас отметив присутствие ненавистного студента, Снейп тут же поспешил излить все скопившиеся за этот вечер негативные эмоции на него:
– Замечательная идея, Поттер, только несвоевременная! Если бы о чужой безопасности двадцатью годами раньше подумал ваш отец, этого бы не произошло! Это из-за него О'Рахилли провел пятнадцать лет в Азкабане, заполучив ни за что худшую кару, чем Пожиратели смерти!
Гарри внимал его гневным словам, не смея издать ни звука, хотя совершенно не мог понять, о чем говорит профессор. Он, конечно, был в курсе, что в истории взаимоотношений Снейпа с его отцом были страницы, рисующие Поттера-старшего далеко не с лучшей стороны, но O'Рахилли на них, слава Мерлину, не упоминался...
Профессор Войны попытался остановить его:
– Вер, прекрати!
– Нет уж, – не на шутку разошелся Снейп, – мальчик имеет право знать, как его отец из простой... скажем, шалости, погубил жизнь человека!
– Я был сам во всем виноват.
– Не ты один, – заметил Снейп. – Однако досталось почему-то только тебе.
– Здесь не лучшее место для выяснения отношений, – отрезал О'Рахилли. – Мы все еще в опасности.
Профессор Снейп все-таки внял совету Гарри, и они совместными левитационными усилиями доставили преподавателя к школе. Посреди поля их встретили ожидавшие развития событий профессора и ученики, которых в этот день не стали разгонять по гостиным. Когда мадам Помфри увидела, в каком состоянии находится ее любимый подопечный, она, поджав губы, бросила убийственные взгляды на Снейпа и Гарри, словно это они были повинны в ухудшении его самочувствия. По дороге зельевар наспех поведал преподавателям о судьбе друзей Гарри, пресекая большую часть расспросов.