Осень на двоих

Глава 33. Чужая душа - потёмки

Солнце медленно опустилось к самому горизонту, погрузив в тень узкий, грязный переулок, что располагался между старым, обветшалым домом и заброшенным офисным зданием. В это самое время кирпичная кладка одной из стен бесшумно скользнула в сторону, и из темного проема выступил высокий темнокожий мужчина в красной мантии аврора. Оглядевшись по сторонам, Кингсли Шеклболт скривился от невыносимой летней жары, что уже которую неделю плавила улицы Лондона, и неторопливо побрел вглубь переулка, до самого конца офисного здания. Там, помедлив, он повернул за угол, оказавшись в небольшом тупике, где на перевёрнутой железной бочке для воды сидел рослый сухощавый волшебник с темными, гладко зачесанными назад волосами.
- Странное место для встречи, - подходя ближе заметил Шеклболт, окидывая обстановку брезгливым взглядом.
Маркус Райнер достал из кармана мантии пачку маггловских сигарет и закурил, чуть прикрыв глаза от удовольствия.
- Не слишком этично для главы следственного отдела курить примитивные маггловские сигареты, расхаживая по зданию, где ошивается толпа магов, склонных к разного рода предубеждениям.
- Мог бы курить у себя в кабинете, - пожал плечами Шеклболт, привалившись спиной к стене. – Не обязательно шататься по всему зданию с сигаретой в зубах.
- Мне нравится сохранять образ легкой таинственности.
- Да ради Мерлина, Маркус, все прекрасно знают о твоей пагубной привычке.
- Какая досада.
- А чего ты ждал? Ты работаешь в следственном отделе, - напомнил Кингсли, - было бы несколько оскорбительно осознавать, что твои сотрудники настолько непрофессиональны, что не могут вычислить до того элементарную вещь.
- Ну да. Следственный вычислил, а оперативный, стало быть, разнёс новость по всему Министерству, - иронично заметил Маркус.
- О чем ты хотел поговорить? – сменил тему Шеклболт, которого духота и бессмысленность разговора начали утомлять.
- Обсудить пару сплетен, как обычно, - Райнер сделал затяжку и выдохнул облачко дыма.
- Например?
- Например, о Гарри Поттере, - с улыбкой сказал Райнер, пристально глядя в глаза коллеги.
- Что-то занимательное вынес из разговора с мальчишкой? – без особого интереса уточнил Кингсли.
- Я из всех разговоров выношу что-то занимательное, друг мой, - спокойно сообщил Маркус.
- На то ты и глава следственного отдела.
- Ой, вот только не нужно театрализованной вежливости, Кингсли, мы не на приёме, - Райнер скривился. – Этой высокосветской бредятиной пусть Малфои занимаются.
- Так и что же ты хочешь рассказать мне о Поттере? – Шеклболт с интересом воззрился на Маркуса.
- Не то что бы я хочу тебе что-то рассказать, - уголки губ аврора чуть дрогнули в полуулыбке. – Скорее надеюсь кое-что от тебя услышать.
- Не уверен, что понимаю, о чем ты, - аврор нахмурился.
- Что ты думаешь о мальчике, Кингсли?
Тот пожал плечами, обратив взгляд в темнеющее вечернее небо.
- Обычный ребенок, в целом, - протянул он. – В чем-то чересчур эмоциональный, в чем-то, напротив, слишком замкнутый. Но ничего особенного в нём я не увидел.
- Хм-м-м? – Маркус улыбнулся каким-то своим мыслям и сделал затяжку. – Ничего особенного, да?
- Мне кажется, ты всё же что-то пытаешься мне сказать, - с подозрением заметил Шеклболт.
- Он очень умен, этот ребенок, не так ли? – отвлеченно пробормотал Райнер, не глядя на коллегу. – Не такой лживый и изворотливый, как большинство слизеринцев, но такой же умный.
- Ты видишь в этом угрозу?
- Я во всём вижу угрозу, у меня такая профессия, - Маркус хмыкнул. – Но в случае с отпрыском Поттеров я скорее вижу... потенциал.
- И какой же потенциал ты видишь?
- Именно это меня и тревожит. Я вижу потенциал, но не понимаю какой. Этот мальчик словно черная дыра, которая поглощает всё, что приближается к ней достаточно близко. Он будто есть, и его нет одновременно. Присутствие и отсутствие... иронично, ха?
- Не могу сказать, что дал бы Поттеру такую оценку, - осторожно сказал Шеклболт. – Мне кажется, ты излишне его демонизируешь.
- Демонизирую? – Маркус бросил сигарету на землю и вытащил из пачки вторую. – Мы всегда строим вокруг себя стены, Кингсли, - закуривая, сказал он. - Нерушимые, крепкие бастионы, чтобы разделить себя и окружающий мир. Эти барьеры определяют саму нашу личность. Наше понимание самих себя. Наши идеалы, мотивы, цели. Нашу... непохожесть на других. Нашу индивидуальность. А этот ребенок крушит эти границы и барьеры с такой же легкостью, как если бы они были сделаны из бумаги. А до того мгновения, пока он не начинает взаимодействовать с конкретным человеком, его самого будто не существует. Будто он – пустота, которая заполняется отражением собеседника, превращаясь в маску, поглощая его самого. И эту маску мальчишка носит как собственное лицо. С этой маской он живет. Но его настоящего нет. Словно Гарри Поттера просто не существует. Зато существуют сотни образов в глазах тех, кто с ним общается, - Маркус помолчал, делая затяжку. – Ты говоришь, что я демонизирую его? О нет, Кингсли. Я считаю, что этот ребенок – чудовище. Чудовище с грандиозным потенциалом. И я совершенно не представляю, чего от него ожидать.
Шеклболт молчал, обдумывая слова Райнера. Всё это казалось чересчур... надуманным.
- И эту любопытную теорию ты вынес из одного единственного разговора?
- Порой и одного разговора достаточно.
- Тебя послушать, так этот пятнадцатилетний мальчишка кошмарный манипулятор-кукловод. Не слишком ли высокая оценка для какого-то сопляка, пусть и знаменитого? Да и что-то не заметил я, что все вокруг так подвержены его влиянию.
- А никто этого и не заметит. Но поговори с двадцатью разными людьми о том, кто такой Гарри Поттер и все опишут разного человека.
- На то мы и люди, Маркус. Мы видим мир лишь через призму собственного восприятия. Дело не в мальчике, а в нас самих. Поттер – лишь песчинка в океане, которую несет вслед за течением. Был бы ты прав, Поттер не поддавался бы Руке Судьбы, а был бы ей.
- Я не уверен, что он сам до конца осознает, что творит. И он определенно не делает этого со всеми, Кингсли. Лишь с теми, кто может принести вред хрупкому миру, в котором он живет, - Райнер искоса глянул на коллегу. – Те, кто ничем ему не угрожают, мальчишку не интересуют. Они ему безразличны. И вот меня вдруг обеспокоило, к какой категории людей отношусь я? Тех, до кого ему нет дела или тех, кого он счел угрозой?
- Ты гоняешься за призраками, Маркус, - Кингсли вздохнул. – Поттер – обычный подросток. У него было не самое радужное детство, отсюда болезненная необходимость всем нравиться.
- Я в курсе его детства, - Райнер нахмурился. – До сих пор не понимаю, как Дамблдор допустил, чтобы его любимчик рос в таких условиях.
- Не думаю, что он был в курсе событий до этого лета, - Кингсли покачал головой.
- Вот как? – Маркус с улыбкой искоса глянул на коллегу и отвернулся. - Отвратительно осознавать, что ребенку пришлось такое пережить.
- Согласен.
- Но... не станет ли это причиной, что мальчик рано или поздно озлобится?
- Если до сих пор не озлобился, то и в будущем этого не произойдет. Гарри Поттер совершенно не тот, о ком следует беспокоиться.
Райнер с любопытством взглянул на коллегу.
- Звучит так, будто ты знаешь, о ком беспокоиться действительно следует. И это напомнило мне кое-какую нелепицу, о которой обмолвился на допросе Поттер.
- Нелепицу?
- Будто возродился Тот-Кого-Не-Называют. Ты что-нибудь знаешь об этом? – он с предельным вниманием воззрился на Шеклболта, тот скривился.
- Да, знаю. Этим летом Альбус Дамблдор сообщил министру Фаджу о возрождении Того-Кого-Нельзя-Называть.
- Да-да, из-за этого они так разругались, не так ли? – елейным голосом протянул Маркус. – Ужасные новости. Ты ведь присутствовал при этом разговоре?
- Да.
- И что думаешь? Ты веришь директору?
Кингсли вздохнул.
- Честно сказать, не знаю. Он был весьма убедителен в своей речи, но никаких прямых доказательств или свидетелей нет. К тому же с тех пор прошло почти два месяца, а ничего так и не происходит.
- И всё же эти новости обеспокоили тебя? – проницательно отметил Райнер.
- В какой-то мере, да. Не могу судить, прав был директор или нет, но стоит быть настороже.
- Да-да. Постоянная бдительность, - парадируя знакомого им обоим аврора, прокаркал Маркус.
Кингсли рассмеялся.
- Именно так, дружище.
- Как там старина Грюм, кстати? Слышал, он уже сбежал из Мунго?
- Да-а-а, «сбежал»... - Шеклболт фыркнул, - скорее уж был выставлен вон.
- Как обычно довел до белого каления весь персонал?
- Именно.
- Как приятно знать, что хоть что-то в этом безумном мире остается неизменным.
Оба мужчины помолчали, разглядывая тёмное небо, затянутое грязно-серыми облаками.
- К слову, - негромко сказал Райнер. – Ещё кое-что не дает мне покоя.
- Что именно?
- В Лондон три дня назад прибыл один человек. Очень... необычный человек.
- И чем же он так необычен?
Маркус сделал затяжку и немного помолчал.
- Тем, - медленно сказал он, - что в нём нет ничего необычного.
- Волшебник?
- Маггл.
- Интересно.
Райнер хмыкнул.
- Не то слово. Я наблюдаю за ним. И тебе тоже советую этим заняться, - сунув руку в карман, Райнер выудил сложенный вчетверо лист бумаги и протянул Шеклболту. – Это неофициально и строго между нами.
Развернув листок, Кингсли прочитал записку, где было указано лишь имя и адрес.
- Кто он такой?
- Сложно сказать. На вид ничем не примечательный маггл. Но вот что странно, - Маркус крутил в пальцах сигарету, не глядя на собеседника. – С чего вдруг совершенно обычный священник из глубинки в первый же день по прибытии в Лондон отправляется к маггловскому премьер министру?
- Масса вариантов, - Шеклболт пожал плечами. – Возможно, он здесь по какому-то делу, связанному с маггловской церковью.
- Не спорю, - кивнул Маркус. – Но для аудиенции у министра он слишком уж непримечательный персонаж. Я бы даже сказал посредственный.
- Твои мысли?
- У меня их нет. Но ты бы пригляделся. Вдруг они появятся у тебя.
- Корнелиус в курсе?
Маркус поморщился.
- Не совсем.
- То есть, - насмешливо протянул Кингсли, - ты мало того что затеял несанкционированное расследование, так даже в известность никого не поставил?
- Тебя поставил.
- А как же твоя одержимость регламентом?
- В данном случае осторожность перевесила мои обычные принципы, - нехотя пробормотал Маркус. – Слишком уж странно всё это, - он помолчал. – К тому же, если на выходе это действительно окажется какой-нибудь ерундой не требующей нашего внимания, я только выставлю себя параноиком похлеще Грюма.
- И поэтому ты решил в эту твою маленькую параноидальную лодочку заодно и меня посадить? – сухо поинтересовался Шеклболт.
Райнер пожал плечами.
- Знаешь, как говорят? Если галлюцинации возникают у одного - это шизофрения, но если у двоих они вдруг совпадут - это уже прецедент, заслуживающий внимания.
- Ну спасибо тебе большое, - проворчал Кингсли.
- Да брось, - Райнер хохотнул. – Коллеги должны сотрудничать друг с другом. Мы же не эта чокнутая свора лордов, которые спят и видят, как бы подсидеть друг друга и отжать лишние голоса в Совете.
- Это точно, - Кингсли рассмеялся, качая головой. – А ты, я смотрю, как и раньше недолюбливаешь аристократию.
- Ну что я могу сказать? – словно извиняясь, Маркус развел руками. – Я люблю постоянство.