Мажорка. Умереть, чтобы родиться (1) || ЗАКОНЧЕН

Глава 25

Владимир Яковлевич Андрияненко смотрел на разложенные перед ним дочерью листы ксерокопий документов. Материалы дела о самоубийстве гражданки Маренковой... И даже ксерокопия фотографии. Почти
такой же, какая стояла в рамке на его рабочем столе. Дочь стояла напротив напряженная, даже злая.

- Может, есть судьба? Рок? Бог? - задумчиво и с некоторым неудовольствием сказал Андрияненко-старший. - Ты попала
именно в то отделение... Которое тогда вело следствие. Нашла дело.

- Ты думаешь, я это хотела от
тебя услышать? - неприязненно
осведомилась Лиза.

- Смысл повторять то, что ты уже
знаешь? Это не была авария.

- Смысл в том, чтобы теперь объяснить, почему сестра поступила именно так, - с
нажимом сказала Лиза.

- А я и сейчас не могу это объяснить, - упрямо ответил отец. - Тогда она не оставила записки. - тяжело поднявшись из кресла, он подошел к столику у стены, налил себе минеральной воды и осушил стакан залпом. - У нас тяжелые времена были, - снова заговорил он, не глядя на дочку. - Девяностые. Знакомых
убивали. Пресс. Стресс. Я на нервах. Дома не бываю. Недоглядел. Вернулся домой ночью... Она в ванной.

- А где была я? В тот день?

- В доме. За городом. Там лучше охрана была.

- Тут написано, что было подозрение в убийстве - Лиза кивнула на бумаги.

- Так всегда бывает, когда нет записки... Потом разобрались. Она устала жить в страхе за меня и тебя. Я не уследил.

Стиснув зубы и коротко взглянув на отца с недоверием, Лиза круто развернулась и пошла к двери.

- Лиза! - крикнул отец.

Дочь остановилась, молча вернулась, собрала со стола ксерокопии документов и снова пошла к выходу из кабинета.

- Нет моей вины, - попытался остановить ее отец.

- Ты слишком часто это повторяешь, - не поворачиваясь, ответила Лиза и вышла, хлопнув дверью.

***

Солнце поднималось лениво и неохотно над притихшими березками. Лизе вспомнилось, что она где-то читала когда-то или слышала, что на кладбищах всегда стоит удивительная тишина и присутствует ощущение покоя.

Сколько она тут сидела? Приехала
ночью, но во сколько... Лиза закашлялась и зябко поежилась. Хмель выходил, а вместо него в тело входил озноб. Бутылка коньяка так и не помогла. Сестра смотрела на нее с дорогого памятника странным взглядом, в котором не было тепла, и со
странной улыбкой, в которой не было веселья.