Кофе, сигареты, бар. (закончен)

Глава Первая И Единственная

Вы знаете то самое чувство, когда у тебя всё хорошо, но в тоже время всё хреново?

У тебя есть семья — любящие родители и послушный милый младший братик, что вечно подбегает к тебе с характерным «сестрёнка!», когда ты возвращаешься домой, а после начинает рассказывать тебе о том, как он провёл свой день и что нового было в садике, пока ты была где-то там — в своём городе, вдали от дома, с друзьями, на учёбе. У тебя есть хорошие друзья — всегда выслушают, помогут, дотащат до дома, если ты влил в себя хуеву тучу алкашки. У тебя хорошие оценки и отношения с преподами. Ты живёшь в красивом, солнечном городе, где тебя встречают улыбчивые и добрые люди, а цены в магазинах позволяют купить целых две пачки заварной лапши, на твою-то студенческую степендию. Да у тебя даже внешность не плоха - красивые, средней длины, розовые волосы и прекраснейшие зелёные глаза.

В общем — всё пиздец как заебись! Живи не хочу и радуйся жизни.

Всё заебись, а на душе чот как-то паршиво. И виноват во всём какой-то там смазливый и ко всему, кроме себя любимого, безразличный Саске, что рушит всю твою, чёрт бы его выебал в зад, идеальную жизнь.

А ведь всё начиналось ахуеть как прекрасно! Милые посиделки в кафе. Прогулки по ночному городу. Он отдавал тебе свои толстовки, что пиздец как одурманивающе пахли его одеколоном. Он запрещал тебе ходить до поздна одной, но мог без проблем сам вломиться к тебе на квартиру в два часа ночи и завалиться в твою кровать, как ни в чём не бывало. Он ругался на тебя за то, что ты одевалась не по погоде, а ты стояла и глупо улыбалась, смотря куда-то в пол. Он ревновал тебя к незнакомым ему парням и всегда держал за руку, прижимая к себе, показывая, что ты его, а ты радовалась тому, что он боится тебя потерять.

А в итоге-то что? Он — просто игрался. Всего лишь использовал те махинации, которые проворачивал с каждой вот такой вот, как ты — наивной, маленькой и глупой девочкой. Он игрался, а ты влюблялась…

— Да нахрен ты мне не сдалась. Ты была лишь очередной игрушкой. Однако, можешь себе польстить: я пробыл с тобой на одну неделю больше, чем со всеми другими.

После последовала его дебильная, но в тоже время до одури охуительная ухмылка, а потом он скрылся, обнимая за талию свою подружку Карин, к которой всегда возвращался после своих «игр», и которая всегда встречала его с распротертыми объятиями и раздвинутыми ногами. Наверное, именно из-за последнего он всегда возвращался к ней, а не к кому-то ещё.