Пружинка

Бобби нарочито медленно разбирал свой чемодан, попутно рассуждая, откуда взялась эта чёртова неловкость. Может, всё дело в звенящей тишине, что стояла в номере? Или в том, что они с Ханбином давно не жили вместе в одной комнате?

Бобби тут же покачал головой.

Глупость! Это же Ханбин, а не Чжунэ… Вот с последним действительно могло быть странно, не то чтобы они стеснялись друг друга, просто где-то на энергетическом уровне явно не сходились, из-за чего из их приватного общения с Чжунэ и выходила частенько какая-то нелепая ерунда. Отсюда возникали неловкости и предметы шуточек для остальных ребят.

Но ведь с Ханбином-то никогда такого не было! Даже когда тот говорил глупости, лез по поводу и без со своими тентаклями, лапая за всё, что придется, или наоборот, был злой как чёрт и орал, словно псих, во время танцевальных практик, репетиций и записей. Никакого намёка на дискомфорт, ведь это всё ещё был знакомый, давно привычный ему Ким Ханбин! И Бобби принимал каждую грань и дурость своего лидера, потому что за столько лет они все этому научились, чтобы мирно сосуществовать рядом и быть одной семьёй.

Так что же изменилось сейчас? Почему просторная комната кажется такой маленькой и душной в присутствии друга? Отчего плечи и спина отказываются расслабляться? Когда Ханбин успел стать таким…

Неудобным?

Бобби поморщился от этого слова и всё-таки признал, что оно вернее всего передаёт его внутреннее ощущение. Блять, дело дрянь! От досады Бобби захлопнул чемодан, скинул на пол и со всей силы пнул, тот с грохотом улетел под кровать.

Ханбин, вытянувшийся на соседней кровати, оторвал взгляд от телефона и выгнул бровь. Давай, спроси у меня что-нибудь, взмолился Бобби, разбавь эту густую непонятную атмосферу. Но Ханбин промолчал, только просканировал его своим внимательным равнодушным взглядом и вернулся к… Да фиг знает, что он там смотрел или читал в своем телефоне! Даже если это была какая-то манга с заоблачным рейтингом, эмоций Ханбин никаких не проявлял, продолжая спокойно пялиться в экран. И именно это равнодушие, холодность и спокойствие, похоже, и выводили Бобби из равновесия.

Он вздохнул, схватил сменное бельё из кучи шмоток, что недавно выгрузил на кровать, и направился в ванную.

— Я первый в душ, — брякнул очевидную вещь, лишь бы уже нарушить эту тупую тишину.