Рождение дракона. Джули Кагава.

Глава 8.

Она была права. С того дня каждое мое утро начиналось в шесть утра, когда я просыпалась от звука будильника, который пищал у меня в ушах. Я одевалась, спускалась вниз, чтобы ухватить рогалик или пончик, а потом мы с Данте шли на встречу с нашими водителями, ожидавшими нас в конце секретного коридора, а потом мы с братом уезжали в разных направлениях. Как только я добиралась до офисного здания, я направлялась в ту же комнату, где за большим деревянным столом меня ждала дама из «Когтя», которая так и не назвала мне своего имени.

– Докладывай, – рявкала она на меня каждое утро. И мне приходилось описывать все, что я делала вчера, с кем встречалась, куда мы ходили и чем занимались. Она задавала мне очень специфичные вопросы о моих друзьях, требуя объяснить, почему я сказала именно то, что сказала, или отреагировала так, как отреагировала. Я ненавидела допрос, но он был не худшей частью моего утра.

Нет, самое ужасное начиналась после «дебрифинга». Дракон приказывала мне идти на склад, который был огромным, просторным и практически пустым. Пол склада был бетонным, а потолок пересекали железные балки. Именно здесь начиналось настоящее веселье.

– Сломай те ящики, – отрывисто бросала наставница, указывая на гору ящиков, – и сложи обломки в противоположном углу.

– Перетащи те поддоны из того угла в этот. И когда закончишь, то верни все, как было. Быстро.

– Вот тебе ведра с водой. Беги десять кругов вокруг здания, а затем еще десять в другую сторону.

– Сложи покрышки одна на одну по восемь штук в башне. В каждом углу должна быть такая башня. И делай это как можно быстрее. Нет, не нужно их катить, ты должна их нести в руках!

Каждый день это продолжалось по два часа. Никаких вопросов и возражений. Просто тупые, монотонные, бессмысленные задания. Пока все это длилось, дама из «Когтя» молча наблюдала за моими успехами, если не считать криков, призывающих двигаться быстрее и стараться сильнее. Что бы я ни делала, все было не так, хотя я старалась и выполняла приказы быстро. По мнению наставницы, я была слишком медлительной, слабой и неумелой во всем. И при всем при этом мне нельзя было принимать мое истинное обличье. Это было правилом номер один во время выполнения заданий.

Сегодняшним утром я, наконец, сорвалась.

– Почему? – проревела я, и мой голос эхом разнесся по пустому помещению, что нарушало сразу два установленных правила: никаких возражений и никаких вопросов. Мне уже было все равно. Кирпич, который я несла, упал мне на ногу, чем вызвал вспышку гнева. Женщина из «Когтя», которая всегда находилась рядом и всегда наблюдала, бросила в мой адрес короткое оскорбление и приказала продолжать быстрее. У меня все болело. Мои руки горели, пот заливал глаза, а теперь вот еще большой палец на ноге ныл от боли. Я была сыта всем по горло.

– Это бессмысленно! – выпалила я на весь склад. – Вы всегда говорите мне делать все быстрее, быть сильнее, но мне нельзя превращаться? – я замахала руками, указывая на горы кирпичей, расположенных в разных концах помещения, представляя, как просто было бы их перетаскивать, если бы я могла летать. – Я могу все закончить в десять раз быстрее в моем истинном облике. Почему мне нельзя делать это в своем обычном теле?

– Потому что не в этом суть упражнения, – холодно ответила женщина, что взбесило меня еще больше. – И ты только что заработала еще один час переноски кирпичей туда-обратно, но теперь я хочу, чтобы ты их считала. Я тоже буду считать, и если ты собьешься со счета, то тебе придется начать все с самого начала. Все ясно?

Я кипела от гнева, желая принять свою истинную форму и вырваться на волю через одно из окон в потолке. Хотелось оставить моего жестокого тренера и ее бесполезные упражнения навеки. Конечно же, подобный поступок никогда бы не сошел мне с рук, особенно сейчас, при свете дня. Если бы даже один человек меня увидел, то начался бы хаос, паника, бедлам и пришел бы конец всему. Даже если бы очевидец не поверил своим глазам, то «Когтю» все равно пришлось бы вмешаться и предотвратить возможные плачевные последствия, а это обычно стоило больших денег и делалось с большой неохотой. Была также вероятность того, что появится Орден Святого Георгия, как и всегда, когда случалось что-то необъяснимое. А затем нужно было бы вызывать кто-то, кто мог бы разобраться и с этим бардаком. Короче говоря, я бы нарвалась на большие неприятности.

Стиснув зубы, я наклонилась и подняла кирпич, затем положила его себе на плечо, как мне было велено. Еще час. Всего час пытки, и потом день будет в моем распоряжении.

– Не слышу, как ты считаешь, – пропела с другого конца склада наводящая ужас дама из «Когтя».

Я скрипнула зубами, проглотила языки пламени, которые рвались на свободу, и огрызнулась:

– Один!