Он знал, что ему никто не поверит. Его оклеветал друг, его подозревали родители, его заперли на целую ночь в камере. Сырой. С неудобной кроватью. Одного. Он хотел кричать, злился, не мог заснуть, а ещё совершенно не понимал, почему именно он?
Да, Джейкоб не был идеальным ребенком, но он хотя бы пытался. Джейкоб не умел заводить друзей, и потому он совершенно не разбирался в людях. Не знал, как отличить друга от подлой твари, распустившей о нём слухи. Что ж, видимо, он это заслужил. Вот только чем? Тем, что не сообщил в полицию о трупе? Тем, что купил и хранил нож, чтобы покрасоваться перед одноклассниками? Тем, что боялся? Тем не менее, после того коммента Дереку сначала даже не поверили, пока... пока что? На утро все смотрели на него, как на изгоя, хотя ночью многие были на его стороне. На следующий день ложиться спать было страшно. Грядущее давило на плечи. Джейкоб знал своего отца, знал, что он найдет тот коммент, пойдет искать его нож, что он его предаст. Но Джейкоб не стал перепрятывать нож, это лишь усложнило бы утренние разборки. Так всё и получилось. Он подумал, что это он зарезал Бена.
Бен Рифкин. Неужели он довел какого-то ученика до такого состояния? А может, просто попал под руку какому-нибудь маньяку? Всё возможно. Но Джейкоб его не убивал. Да, «гомик», да, его бесили эти издевательства, но Джейкоб исправился. Он никого не хотел покалечить уже с четвертого класса. Он вырос.
Теперь, лёжа на кровати в камере, Джейкоб жалел, что пошел через парк в тот день, что подошел к трупу. Жалел, что убили Бена, а не его. Столько цветов, свечей, такой ажиотаж вокруг морального урода, которого покрывала вся школа поголовно. «Я не особо общался с Беном». «Мы с ним были просто знакомы». Наглая ложь. И да, Джейкоб хотел, чтобы это Бен сейчас лежал на этой кровати, чтобы его обвиняли в убийстве, чтобы за его домом писали «Убийца, гори в аду». Джейкоб завидовал мёртвому и ничего не мог с собой поделать. Джейкоб хотел умереть, чтобы его мать не рыдала ночами, чтобы отец не потерял работу, чтобы они не тратили безумные деньги на своего никчемного сына. Джейкоб хотел, чтобы они ему верили. Но он их подвёл.
Джейкоб лежал, смотрел в потолок и беззвучно рыдал. Рыдал весь день и вечер, а теперь и всю ночь. Он не виноват. Не виноват! Не виноват...
Джейкоб Барбер, сын помощника окружного прокурора, Эндрю Барбера, неизбежно катится по наклонной, а внизу тюрьма. В Массачусетсе подростков судят, как взрослых, а никаких доказательств в его пользу до сих пор не нашли. У отца забрали дело, и шансов на снятие обвинений стало еще меньше. Но Джейкоб сильный. Ради мамы, ради отца, он постарается не утратить рассудок, когда его завтра посадят на домашний арест под залог. Он верит, что отец найдет, как его оправдать.
***
Не смог. Джейкоб не смог справиться с грузом. Он начал терять рассудок. Когда родителей не было дома, и он решил ответить на звонок, хотелось запереться в комнате и не выходить оттуда. Так он и сделал. Маме пришлось принести ему ужин прямо в комнату. Она любила его, пыталась играть с ним, отвлечь от негативных мыслей, но ничего не помогало. Тут не было её вины, только Джейкоба. Он слабый. Его грозятся убить по десять раз на дню, ему и всему семейству Барберов желают гореть в аду, сброситься с обрыва, повеситься и прыгнуть под поезд — все хотят их смерти. И это не грёбаный Нетфликс, не «Конец ёбанного мира», это всё по-настоящему. И от того только хуже. Джейкоб стал замыкаться в себе всё больше и больше, а в голове постоянно крутились худшие сценарии из возможных. Он не мог пройти через всё это и остаться прежним человеком.
По ночам, когда Джейкоб просыпался от кошмаров, он начинал размышлять об ином развитии событий, а потом вспоминал, что это он во всём виноват. Что это он не спас Бена. А вдруг, если бы Джейкоб позвонил в скорую, Рифкина бы спасли? Нет. Невозможно. Он не просил всего этого. Джейкоб просто хотел окончить школу, поступить в колледж и, возможно, пойти по стопам отца. А возьмут ли его вообще куда-то после этой истории? Может, его вообще оправдают, а потом исключат из школы, и он не сможет нигде больше учиться?
Всё это давило — так много вопросов, и ни на один нет ответа. Это он виноват. Джейкоб нашел труп, и ему стало страшно. Джейкоб увидел копов у дома, и ему стало страшно. Джейкобу всегда было страшно. И вот к чему это привело.
