Underground

  Вечно активный и взрывной Хан Джисон задалбывал своим позитивом и не менее дерьмовыми играми, в которые они бы могли сыграть, опрокинув в себя ещё по одному стакану никому не известной фирмовой бурды от того же Хана. Более того, Чонин чувствовал себя мёртвой креветкой, случайно выкинутой на сушу. Поэтому в таком случае даже лучший друг становился кем-то вроде врага, убивающего искрящейся со всех мест энергией.

      И да, это была первая пьянка Чонина, и он определённо уже был в дрова.

      Единственным плюсом, как считал сам Ян, было то, что гулянка эта была приватной. То есть, кроме его закадычного дружка и ещё пары таких же обдолбышей, тут больше никто не присутствовал. И это, честно говоря, успокаивало психованного подростка. Не хватало бы ещё сгореть со стыда перед всей школьной сворой, «искусно» пьющей пиво и соджу.

      Устроив плохо варящий котелок на коленях Чана, школьник задумчиво уставился на люстру, свисающую прямо у него над головой. Ему почему-то всегда казалось, что эти дорогущие махины созданы только для того, чтобы эффектно падать, разбиваясь на миллион кусочков.

      — Мелкий, ты в норме? — на ровне с люстрой послышался хриплый смех хёна.

      — Вполне, — глухо отозвался Чонин, медленно прикрывая глаза.

      Голова казалась тяжёлой, словно из свинца. Парню нестерпимо хотелось спать. Если так случается каждый раз после принятия алкоголя, то на какой хрен люди продолжают вливать в себя эту горящую жижу? Это ведь вовсе не в кайф: язык заплетается, а мозги превращаются в кашу, отказываясь функционировать. Что тут может понравиться?

      Разве только отчаянному трудоголику может подойти такой релакс. В ином случае, эффект лишь разочаровывает. По крайней мере, семнадцатилетнего школьника Ян Чонина, впервые взявшего в руки бутылку хмельного.

      — Нини, иди к нам! — окликнул его Хан, привлекая своим визгом внимание спокойного и тихого Бан Чана.

      — Хён, я не в настроении играть в твои игры, — перекатился на ковёр Ян, высвобождая мускулистое бедро Чана от тяжёлой ноши.

      Серьёзно, что на этот раз придумал этот придурок, раз даже их старший решил присоединиться.

      — Давай же, неблагодарный кусок дерьма. Ты должен мне целовать ноги, ведь если бы не я и моё природное очарование, то тот красавчик за кассой не продал бы тебе пиво, — кидая в Чонина подушку, напомнил лучший друг.