Гарри Поттер и Повелитель Дементоров

Глава 20. Пикси во мраке

Излишне упоминать, что беседа с Малфоем принесла Долорес Амбридж лишь жестокое разочарование: Драко не жалел эпитетов, уверяя ее, что такого чудесного учителя, как Лоэгайре О'Рахилли, он бы и самому Мерлину присоветовать не погнушался, а Фредерик Эштон – безусловно, ведущий ум эпохи. Однако представительница Комиссии отнюдь не растеряла боевой запал: к допросам прочих участников инцидента она отнеслась как к делу чести, твердо вознамерившись вытрясти из них все, что только возможно. От Рона с Гермионой ей удалось добиться немногого. Первый добросовестно делал вид, что с уверенностью не помнит даже написания собственного имени, постоянно повторяя: «Постойте, это было две недели назад или три? А мне почему-то казалось, что это случилось до Рождества... Гарри – вроде, он был с нами... по крайней мере, поначалу... Да, кажется у Эштона была палочка... а может, карандаш? Поди разбери в этом дымище...» Гермиона же избрала стратегию вместо ответов цепляться к каждому слову Амбридж, то и дело обиженно заявляя: «Я уже обо всем рассказывала мистеру Крейде – вот его и спросите... Все это слишком тяжело, чтобы к этому возвращаться».
Стараясь не показывать, насколько ее выводят из себя подобные отповеди, Амбридж елейно попросила:
– Милочка, не соблагоизволите ли вы припомнить инцидент с дементорами, случившийся с вами в прошлом году?
– Это еще зачем? – насупилась Гермиона, обменявшись быстрым взглядом с Люпином.
– Вы ведь в курсе, кем был Дэвид Уолтер, ныне покойный... если этому можно верить, конечно?
Девушка вновь покосилась на преподавателя, который заметно напрягся.
– Полагаю, и мистеру Люпину это известно не хуже вашего. А вот знаете ли вы, что официально обвинений с Уолтера никто не снимал? – спросила она, улыбаясь с таким видом, словно ей не терпится облизнуться в предвкушении угощения. – И, как следствие, вполне актуальны обвинения... в соучастии. – Последнее слово она произнесла, словно имя горячо любимого человека.
Гермиона невольно вздрогнула, а Люпин побледнел. Довольная произведенным эффектом, Амбридж закончила:
– Я обращаюсь именно к вам, потому что из всей вашей троицы вы показались мне наиболее разумной. По всей видимости, мистеру О'Рахилли-младшему на роду написано провести жизнь за решеткой, а вот вам и вашему недалекому другу я бы посоветовала не портить со мной отношений. Нам, добропорядочным английским магам, стоит держаться друг друга. Я дам вам время хорошенько над этим поразмыслить.
С этими словами она отпустила девушку, которую поджидал в коридоре Рон. Хотя Гермиона велела ему не дурить и идти на занятия, он понимал, что учеба все равно не пойдет впрок, и потому отправился сидеть под дверью, покорно ожидая за это нагоняя от подруги. Однако, завидев выражение ее лица, Рон подумал, что лучше бы она с порога накинулась на него с бранью – настолько непривычно было видеть испуг и растерянность в глазах, которые всегда лучились добродушной строгостью и решимостью.
– Что эта жаба тебе наговорила? – возмутился он.
– Лучше я расскажу позже, – отозвалась Гермиона.
– Нет, именно сейчас, иначе я спрошу у нее сам! – пригрозил Рон.
– Давай хотя бы найдем Гарри, – предложила девушка, и на сей раз он согласился.