В этот лесной домик я ходил почти каждый день. И все чаще оставался там на ночь.
Я понимал, что Роберта мне нравилась. Очень нравилась. Было в ней что-то, что всегда оставалось для меня за чертой, что понять я не мог, и это притягивало.
А вот в деревеньке все обстояло по-прежнему. Сверстники сторонились меня, шептались, думая, что не слышу. Только слышал я их прекрасно. Слышал так, словно говорили они мне на ухо, вливая туда свои фразы подобно затхлой воде. Даже мимолетными встречами с ними я тяготился все больше.
Лес продолжал говорить со мной. Иногда я даже отвечал ему шепотом, чтобы никто не мог этого услышать. Временами я слышал его смех. Смеялся он долго, но так же долго потом хрипел и откашливался.
Но в доме Роберты спалось мне спокойно. Проводя с ней ночь за ночью, встречая утро за утром, я чувствовал умиротворение, пахнущее прохладой и свежестью.
Я любил лежать с ней вот так, обнаженным, в обнимку. Что-то приятное вновь разливалось у меня внутри, когда я прижимал к груди её хрупкую фигурку.
Это было на чердаке. Вместо кровати два матраса, один на другом. Продавленные от влажности подушки, несколько тонких пёстреньких пледов. Здесь стоял аромат цветочных саше и запах тканей. Я обожал это место.
Однажды получилось раздобыть белое вино - купил его в лавке у знакомых, дав слово «не совершать того, о чем я впоследствие пожалею». Проблем у меня с этим не было, с сожалениями - особенно.
Бутылку мы откупорили здесь же, на чердаке. Пили же из фарфоровых чашечек - других не нашлось.
От алкоголя Роберта повеселела. Её глаза, и так словно покрытые водянистой пленкой, увлажнились еще больше. Она пыталась посчитать все-все веснушки на моих плечах и много смеялась. Закидывала на меня свои тонкие ноги и подолгу рассматривала мое лицо.
Дома мне все чаще говорили, что выгляжу я болезненно. Приходилось отнекиваться. Ведь не мог же я признаться, что дело обстоит в первой в моей жизни любви? Старики глупые, они не поймут.
Потом поспели яблоки, и Берта часто угощала меня, кормила ими с рук. Обычно мы ели их, сидя на крыльце или на полянке рядом с домом.
В один из таких дней к нашей трапезе присоединился кролик, позарившись на сочные резанные дольки. Берта смогла его поймать и взяла в рот пухлую мордочку, будто хочет съесть. Это было забавно, я давно так не смеялся.
