Смачный хлюпающий звук разносится по школьной подсобке. Кажется, что он столь громок, что услышать его можно даже за закрытой дверью. Сначала Шуичи пытался сдерживаться, но в какой-то момент мысли окончательно покинули его затуманенный сладкой истомой разум. Покачивающийся от судорожных фрикций стол иногда громко стучится о стену, наверняка привлекая внимание людей с той стороны, что сейчас должны быть заняты последними приготовлениями к школьному фестивалю. Совсем скоро одноклассники начнут их искать, так что следует поторопиться. - Са-сайхара-чан, осторожней, не испачкай платье Юмено-чан... М-мх! Крепко вцепившийся в рукава любительски пошитого черного сюртука Сайхары Кокичи сладко дышит любовнику в изгиб шеи, пытаясь спиной опереться о стену так, чтобы стол перестал то и дело оглушительно громыхать, но терпит в этом деле одно поражение за другим. Хотя он и попытался воззвать Шуичи к осторожности, сам юноша в полубессознательных порывах едва не рвет его костюм дворецкого. В ответ на просьбу, брюнет лишь выше задирает розовую кружевную юбку возлюбленного и запечатляет на беззащитной обнажившейся шее поцелуй-укус, силясь не издавать громких непристойных звуков. В игривом платье горничной цвета сахарной ваты и белой катюше Ома был невероятно горяч и, очевидно, прекрасно знал это. Должный как и остальные юноши быть дворецким в кафе их класса на фестивале, утром он встречал одноклассников в «одолженной» у Химико униформе. Не столь уж многое пришлось ему сделать, чтобы заставить полюбившийся объект шуточных ухаживаний совершенно потерять голову. А шуточных ли? Заглянув в лицо одноклассника, Шуичи вовсе не увидел на нем отпечатка фальши. Пылающие алым щеки, прикрытые глаза с легко трепещущими темными ресницами, раскрытые в безмолвном стоне губы - все в этой картине было столь искренне и прекрасно, что сделав еще несколько интенсивных движений бедрами, брюнет излился в изгибающееся в предоргазменных судорогах тело. От низа живота до самой головы резко разлилось ласковое тепло, накрывающее волной, заставляющее крепко зажмуриться и на мгновение совсем выпасть из реальности. Поймав губы любовника, Шуичи стал неумело, но страстно ласкать их языком, внутренне надеясь, что тому не станет смешно от этих неловких попыток. Сжав в подрагивающей руке длинный и тонкий эрегированный член Кокичи, он принялся яростно его дрочить, тут же отблагодаренный развратными звуками, что уже невозможно было сдерживать. - Ах, Сайхара-чан! Горячая сперма выплеснулась в руку брюнета, искренне попытавшегося оставить форму чистой. Несколько полупрозрачных белесых капель приземлилось на плоский живот Омы, но тот, обласканный и пригретый, не придал тому значения. Жарко дыша, он все еще крепко сжимал плечи Шуичи, и, будь его спина обнаженной - на ней бы наверняка осталось множество кровоточащих борозд. Брюнет аккуратно отстранил от себя обтянутые белыми чулками ноги, до этого скрещенные у него за спиной, и медленно вышел из податливого тела. На правой икре Омы все еще болталось его цветастое нижнее белье, лишь чудом не упавшее на пол. - М-м-мнх... Сайхара-чан такой ужасный... такой ужасный эгоист!.. - Вдруг негромко восклицает Кокичи, удобнее усаживаясь на столе, и, вопреки негодующему тону, кладя голову брюнету на плечо. - По-потому что я в тебя кончил? Прости, я... - ...Я просил тебя надеть женскую форму тоже! Я хотел увидеть Сайхару-чана в платье... Если мы не оба горничные, то так уже не интересно... дурак... Брюнет лишь усмехается любовнику в макушку, мягко перебирая пальцами непослушные пряди..
