Май. Началась официальная подготовка к экзаменам. Все, кто что-то не досдал, имели возможность сделать это сейчас. Правда, в основном, все просто выпрашивали оценку, чтобы не сидеть часами в душных классах консультаций и пересдач. Так как мои оценки были более чем удовлетворительные (в этой школе я учился лучше, чем в прошлой, наверное, в силу того, что мне больше нравилась программа гуманитарных предметов; ну, а математика везде одинаковая). Нужно еще было успеть подготовиться к выпускному, участвовать в котором меня заставили в качестве «звукорежиссера». Работа ответственная, но при этом не особо утомительная: знай себе по кнопкам жать, когда надо.
И все же во мне присутствовала определенная нервозность. То ли потому что я заразился от своих одноклассников, и вообще школы, «экзаменационной болезнью», то ли потому что, как только я сдам экзамены, вынужден буду уехать. Конечно, я мог бы попросить родителей остаться в России, но мне вряд ли разрешит отец. А мама не станет переубеждать его в обратном.
Иногда меня посещали мысли просто сбежать или поставить ультиматум, но что-то в этом было неправильное, ненормальное, нехорошее, и я всегда отбрасывал эту идею. Может, я просто трус и слабак, так как не могу и слова сказать поперек, но ведь меня не женят насильно. Родители и так много для меня сделали. А я получил, что хотел, когда приехал сюда. Уговор был дать мне один год. А уговор есть уговор.
А, может, я, и правда, трус и слабак…
***
Я медленно затянулся, бросив взгляд на банку со связанным чаем, где хранил марихуану. Там ее почти не видно, а кроме меня, такой чай никто не пьет. После того случая под кайфом я Андрею на глаза не попадался. На неделю он вообще как будто исчез. Даже в школе мы так ни разу и не столкнулись, хотя я знал, что он там был. Потом он все же пришел ко мне домой. Пытался вести себя, как ни в чем не бывало, но что-то неуловимо изменилось. Его отношение ко мне, мое к нему, атмосфера между нами… Не знаю.
Оно и понятно. Я бы тоже не смог относится к человеку, как прежде, если бы узнал, что тот употребляет наркотики. Андрей правильно тогда сказал, не имеет значения, легкие они или тяжелые. Наркотики есть наркотики. А я наркоман. Или, во всяком случае, на пути к становлению оным. Я это признал. Себе. Не ему.
***
- Я, кстати, все хотел спросить, - начал Андрей, отпивая из чашки уже остывший чай. – Куда ты собираешься поступать?
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Au revoir, mon amour
RomantikПрощай, моя любовь. У меня есть всего год, чтобы пожить, как я хочу. А как я хочу жить? И что будет тогда, когда 365 дней абсолютной свободы истекут?
