Вожак волков так старается, что даже кончик языка наружу высовывает. Плечи альфы напряжены и мышцы в них потому кажутся твёрдыми, словно камень. Сокджин ведёт по покрытой легкой рубашкой коже мужа ладошкой. Хвалит прикосновением. Взглядом. Гордится. И им и собой немного.
- Так? Правильно?
Спрашивает Князь чуть слышно, с надеждой. Сокджин заглядывает альфе за плечо, всматриваясь в ещё не высохшие чернила и довольно кивает.
- Правильно, Княже. Теперь вы можете писать простые слова.
Взгляд альфы сияет. Словно все звёзды севера в глазах его на миг отразились. Сокджин в очи мужа абсолютно заворожено смотрит, улыбки не в силах сдержать, как и влюблённого вздоха.
- Отныне... Как бы далеко вы от меня не уехали. На охоту или даже на другой конец севера. Иль самого света... Как бы надолго вы меня не оставили... Пишите мне, Княже...
Одним легким движением усадив супруга к себе на колени, альфа глубоко вдохнул его запах.
Родной и любимый.
- Обещаю.
Выдыхает Князь в его чёрные волосы, носом в них зарываясь и наслаждаясь теплом принца.
- И я вам тоже буду писать... Буду о Шаро рассказывать. О делах... О том, как сильно по вам я скучаю и жду.
- Где бы не был я... И как бы надолго не покидал нашу постель...
Клянётся волк, нежно гладя супруга меж лопаток. Целуя в макушку. И не верую в то, как умудрился так сильно в этом омеге завязнуть. Так быстро. Так навсегда.
- Я вернусь. Я всегда буду возвращаться. К т е б е.
******
Чонгук жмурит глаза от ветра, тёплую шкуру повыше на лицо тянет, закрывая обмороженный уже, наверное, нос и рот. И еле-еде различает силуэт паука впереди. Из-за снега видимость не к черту. Белый, смертельный плен. Холодный, беспощадный.
Но настолько прекрасный.
Ах, прямо как принц тёмного леса.
Во-истину. Дитя севера.
- Тэхен!
Кричит альфа, что есть силы. Потому что темнеть уже начинает. А они все ещё черт пойми где. Посреди белой пустыни.
- Тэхен!!!
Паук под ним огромный. Быстрый. Но устаёт часто и мёрзнет. Он быстрей лошади, но не выносливей, потому им приходилось несколько раз делать привал. И отогревать огромные лапы «ездовых деток» у костра. Тэхен заботливо укрывал пауков шкурами, растирая их огромные конечности руками. Зрелище то ещё. Чонгук невольно от воспоминаний вздрагивает. Ему, честно говоря, пауков этих даже жалко. Да и не страшные они вовсе, если так посмотреть. Милые в своём роде.
