Спаси меня

Глава 21

Ашер.

Я выполнил условия уговора, Селеста сдержала обещание. Всё замечательно, мы сидим в компании Андервудов, общаемся. Только вот с Селестой что-то не так. Она поникла, взгляд вечно опущен вниз. Даже редкие замечания Кристофера не вызывают у неё никаких эмоций. Односложные ответы на вопросы, короткие реплики и пустота в глазах. Даже не пьёт. Я ждал от неё нормального поведения, но это что-то другое.

- Я в уборную.

Шепнула Селеста, проходя мимо меня. Все уставились ей вслед, потом перевели взгляды на меня.

- Неужели ей так не приятно моё присутствие? - потерянно прошептала Темзин, теребя в руках подол фиалкового платья.

- Дело не в Вас, миссис Андервуд, а в ней, - ответил я, осушив рокс с виски, - Она что-то натворила.

- А мне всё-таки кажется, что настроения у неё нет из-за меня.

- Селеста - маленькая катастрофа на курьих ножках. Если она не язвит и не источает желчь, значит она занимается самобичеванием.

- Ашер, Вы спите с моей сестрицей? И насколько я знаю, по совместительству, своей студенткой?

- С чего такие выводы, Кристофер? По Вашему, дружба между мальчиком и девочкой не может обойтись без интимных связей?

Теперь я понимаю, почему Селеста так негативно отзывалась о детективе Андервуде. Хотя, "негативно" - мягко сказано.

- Видимо, у Селесты фетиш на преподавателей испанского.

- Меня пугает, что Вас так сильно интересует интимная жизнь сводной сестры, Кристофер. Это не здоровое влечение.

- Прекрасно понимаю, Ашер, - с кем поведёшься, как говорится, - Кристофер встал с места и начал деловито измерять просторный зал большими шагами, - Интерес исключительно профессиональный. Преподаватель испанского языка оставил приличное наследство своей студентке - наркоманке, бунтарке и шлюшке. И уж явно не за шарлотку, Ашер.

- Твоим языком только толчки в тюрьме драить, Кристофер, - хватило одного оскорбления в сторону Селесты, чтобы моё воспитанное и вежливое "я" растворилось в неизвестности, - Ты её совсем не знаешь, но какого-то хера так высказываешься. Ты бы подумал о миссис Андервуд, думаю, будет очень обидно, если из-за пасынка она потеряет возможность общаться с дочерью, - я развязал галстук и громко вздохнул, - Я имею над ней такую власть, которой нет ни у кого.