Созвездие Грейнджер или Новый мир

Пролог

– Поздравляю вас, мисс Грейнджер, у вас сын!

Гермиона Грейнджер, секретный работник Отдела Тайн, невыразимец, устало прикрыла глаза. Последний год её жизни стал самым тяжелым, самым тернистым, почти непереносимым. Даже война, поиски крестражей, сражения с Пожирателями смерти, пытка Беллатрикс – ничто не шло в сравнение. Хотя бы, тогда у неё были друзья, она могла с кем-то поделиться, просто выговориться - сейчас же Гермиона Грейнджер была совершенно одна.

Хлопнув дверью, Рон ушел в тот самый день, когда талантливая, начитанная магглорождённая волшебница вдруг осознала, какого огромного количества знаний ей не хватает. Знаний именно о волшебном мире, его традициях, обычаях, древних таинствах. Всего того, о чём не предоставляла информацию  программа Хогвартса, чему учили лишь в древних, чистокровных родах.

Вымученно приподняв ресницы, молодая женщина встретила взгляд обычного австралийского врача-магглы, только что в связи с непредвиденными осложнениями закончившей Кесарево сечение, и теперь протягивающей подозрительно молчаливой молодой женщине крошечный свёрток в нежно голубом одеяльце. Конечно, откуда этой не-волшебнице, всего лишь видавшей виды врачу-гинекологу, даже подозревать о существование пыток Круциатусом и его последствиях?

Когда необычная пациентка предупредила своего доктора, что ей, быть может, понадобится хирургическое вмешательство, чтобы произвести на свет малыша, опытный врач лишь покачала головой. Снисходительно улыбнувшись, она ласково уверила младшую женщину, что та в прекрасном состоянии здоровья, беременность ожидается без каких-либо осложнений, особенно если учесть оптимальный возраст будущей матери. Однако, в медовых глазах странной пациентки, в один прекрасный день появившийся у дверей её офиса и находившейся уже на приличном сроке, лишь сверкнула лёгкая грусть.

Нет, Гермиона не спорила с опытным врачом, конечно же ничего не знающей о мире магии и магической войне, но с каждой новой неделей врач с удивлением убеждалась, что молодая женщина была права. Непредвиденные побочные явления, осложнения, невесть откуда появившиеся внутренние шрамы... Беременность была какой угодно, но только не лёгкой. И в завершении всего, Кесарево сечение, которое врач тоже не могла предсказать, учитывая прекрасное состояние здоровья ребёнка, его оптимальный размер и чудесную физическую кондицию матери. И тем не менее, закончив накладывать швы, теперь доктор наблюдала, как помощница протянула юной матери её крошечного новорождённого сына.

– Он безукоризненно хорошенький! – старшая женщина непроизвольно нахмурилась, вопреки себе отметив, что молодая мать словно оттягивает момент знакомства с сыном. Её веки были по-прежнему припущены, а из краешка глаза скатилась одинокая слеза. Девушка в комнате была одна, рядом с ней на протяжении всей беременности не было ни одного друга или члена семьи. Не говоря уже об отце ребёнка. Когда-то, молодая женщина сказала, что родителей у неё больше нет.  Впрочем, Гермиона очень скоро пришла в себя, и подняв на доктора печальные, тёплые глаза, мягко улыбнулась ей и кивнула:
– Спасибо вам, доктор. За всё.

Гермиона Грейнджер, бесстрашная Гриффиндорка и героиня второй магической войны, в свое время приложившая далеко не последние усилия для победы над Волан-де-Мортом, наконец взглянула на своего сына и тут же едва подавила тяжелый вздох, сражаясь с нахлынувшими подозрениями. Светлый пушок на голове, пронзительные серые глаза, фарфоровая белоснежная кожа. Дождавшись, пока медсестры и врачи оставят её наедине с ребёнком, наконец, вновь переместив в  послеродовую палату обычного маггловского родильного отделения больницы в Австралии, девушка протянула руку к крошечной бисерной сумочке и вытащила из неё волшебную палочку.

Привычно замаскировав свою магию, Гермиона Грейнджер взмахнула палочкой над новорождённым сыном, воспроизводя рядом с ними более взрослый образ ребёнка и заставляя его на глазах становится все старше и старше. С каждым мгновением, мягкие губы, на которых когда-то так часто играла добродушная улыбка, всё крепче сжимались в тонкую линию. Сомнений быть не могло: чем старше становился её новорождённый сын, тем больше он превращался в точную копию одного небезызвестного чистокровного волшебника. К одиннадцати годам сомнений быть не могло. Перед ней стояла точная копия ЕГО, только вместо белоснежных платиновых волос, кудри мальчика были светло-песочными и волнистыми. Наконец, взмахом волшебной палочкой закончив колдовство, молодая женщина устало откинулась в подушках.

– Так вот, кто был твой отец, малыш. Признаться, вы меня удивили... лорд Драко Малфой.