Symerki1
Никита всегда чувствовал, что они с Давидом словно две планеты, обреченные вращаться по своим орбитам: слишком близко, чтобы не заметить, и слишком далеко, чтобы столкнуться. Никита, с его разноцветными глазами, был, наверное, Венерой - загадочной, недоступной, всегда окутанной легкой дымкой одиночества.