Вспомнить когда и при каких обстоятельствах мы с ним познакомились я не мог. В голове всплывали только сильная рука да басом раздавшееся над ухом "Александр", и я послушно стал называть его так в своих мыслях, не решаясь использовать укороченную форму. Впрочем, Александр был последним, кто должен был об этом узнать - зацикленный на мысли о своем кричащем молчании, я не желал контактировать с кем-либо, особенно - с ним. Вот только Александр, его, молчание, раскусивший, моего равнодушия не принимал.