«Когда настанут сумерки, где мне тебя искать?»

Ответ (?)

С того дня прошло немалых четыре года...

                                             Никаких вопросов.

Исправно каждый день они продолжали видеться у реки, только уже без бывалого ребячества. За пределами их маленького мирка, где они проводили большую часть своего времени, уже третий год шла непрерывная война между кланами, а парни так и не назвали свои фамилии друг другу. Спустя полгода дружбы Мадара догадался о принадлежности друга к древесному клану несмотря на то, что у Сенджу не было каких-либо характерных внешних признаков. Учихи же все поголовно с тёмными волосами, и такими же бездонно-чёрными глазами.

— Чем ты красишь волосы? — без капли подозрения спрашивал Хаширама, вдумчиво перебирая в руках чёрные пряди. Такие вопросы давали Учихе полную уверенность в том, что его друг — идиот, который не задумывается о предрасположенности Мадары к стихии огня.

                                                            Х

Этот день настал. День, когда этот вопрос всё же прозвучал: — Солнце только начинает садиться, куда ты собираешься?

«Блять», — подумал про себя Мадара, всё же рано или поздно это должно было случиться. Отговорки на подобии: «Ой, мать волнуется, поэтому уж лучше мне до темна быть дома», прозвучали бы смешно, ведь им давно не по двенадцать лет.

Напряжение повисло в воздухе. Хотелось бы, чтобы время остановилось, но нет. Закатное солнце постепенно исчезало; ещё немного и настанут сумерки. Привстав на локтях, Хаширама дожидался ответа. Застывший в паре метров от него Мадара начинал сильнее нервничать; простой уйти, как он обычно это делает не получится, но попытаться стоило. Мадара уж было решил бесцеремонно распрощаться и свалить в прямом смысле в закат.

— Стой, — его резко хватают за руку со спины. — Почему нельзя объясниться хоть раз? — солнце окончательно село. Благо Мадара всё так же стоит спиной к Сенджу.

«Только не начинай», — думает про себя Учиха. С того дня прошло больше четырёх лет, они ни разу не поднимали эту тему. Хаширама продолжал о чём-то говорить у него за спиной, но юноше вовсе не до этого. Сейчас ему ни за что нельзя поворачиваться лицом к своему другу, неизвестно чем это может закончиться. В голове созревает по-детски тупой, но единственный план, который может разрешить эту ситуацию мирным путем. «Мы уже это проходили, ничего сложного», — возникло в голове у брюнета.

—...ты всегда можешь на меня положиться, просто... — опять?

Аккуратная рука с холодными пальцами накрывает глаза точно так, как это делают теплые губы обладателя этих ледяных рук. Нежно целуя верхнюю губу юноша переходит на нижнюю, после чего разрывает поцелуй со сладким причмокиванием, слегка оттянув нижнюю губу.

Не успев опомниться Хаширама открыл глаза. Никого. Опять. Неужели опять?

— Я опять ****?