Пусанина.Юнмины.

2 глава.

— Посмотри. — Юнги ткнул пальцем в дверной проем, стоя около спортивного зала, в котором сейчас раздавались тихие шорохи. Это Чимин делал растяжку. Во время большой перемены, пока все толкались в очереди на обед, он пропускал его, чтобы сидеть на шпагате и тянуться к носкам.
— И что? — хмыкнул Гук. — Я тоже так могу.
— В этом я сомневаюсь… — пробормотал Юнги, когда Чимин поменял позу и сел на поперечный шпагат, медленно прошел руками вперед, коснулся животом пола и замер, глубоко дыша. На нем были тренировочные джоггеры, огромных размеров футболка, доходящая до середины бедра, и кроссовки.

Юнги следит за ним уже вторую неделю. Вообще-то, он принципиально отказывается называть это ''слежкой'', потому что он Юнги, а это Пусанина, и зачем ему вообще следить за этим… Этим. Он просто сомневался в том, Пусанина ли этот Пак Чимин или это какой-то другой Пак Чимин, какой-нибудь всеми забытый полный тёзка Пусанины? Или, может, Пусанина отправил в школу вместо себя идеально-охуенно-красивого брата-близнеца, которого он прятал от чужих глаз, боясь, что если про него узнают, то Пусанина на его фоне будет выглядеть еще ужаснее? Этот вариант казался Юнги более реальным, чем если бы Пусанина сам стал… Этим. При виде него в голове теперь боролись две личности: одна всё время твердила, что нужно проучить Пусанину за тот случай в коридоре и набить его нахальное прелестное (ни за что на свете он не признает, что правда считает его прелестным) личико, а другая с замиранием сердца любовалась тем, как тот, нагнувшись, дотягивался до пола ладонями, а затем, обхватывая ноги руками, утыкался лбом в коленки. Такой гибкий, такой тонкий, как веточка. А его волосы, теперь блондинистые и пушистые, стали похожи на одуванчик. Этот одуванчик не мог быть Пусаниной, ну никак. Так что, какую из своих двух личностей слушать, Юнги пока не решил. Прозвенел звонок, и Юнги мигом скрылся со своей наблюдательной точки. Через пару минут народ стал подтягиваться в раздевалки, и уже скоро зал заполнили ученики в спортивной форме с трех параллельных классов: физкультура всегда проходила у всех параллелей одновременно, если только это не был день сдачи нормативов. Начался урок. Физрук двадцать минут гонял учеников по залу на разминке и раздавал указания, но Юнги его, по привычке, особо не слушал, вяло размахивая руками и бегая на носочках, еле волоча ноги. Ему было, чем заняться: Пусанина бегал, да ещё и так грациозно и легко, как будто не имел веса. Юнги не мог понять, почему именно пялится: потому что хочет налететь на него и сбить с ног, по старому обычаю, или потому что его пушистая шевелюра так смешно подпрыгивает от бега, что её хочется взъерошить? «Что за хрень?» — спросил он себя и потряс головой, пытаясь вытряхнуть навязчивые мысли. «Очнись, это же Пусанина!» И дальше пытался отводить взгляд. Затем по программе урока шел баскетбол. Учеников разделили на четыре команды и устроили соревнования: две команды на первый раунд игры, две на следующий. Чимин был в команде-противнике Юнги. Игра шла хорошо, особенно когда Юнги наконец-то нашел, на чем сосредоточить внимание — на мяче и любимой игре. Команды вели равный счет, и когда он уже практически забросил мяч в кольцо команды Пусанины, тот подпрыгнул, блокируя его, но Юнги успел с силой оттолкнуть его. Чимин отлетел в сторону, Юнги попал в кольцо.
— Ауч!..
Тихий вскрик не смог заглушить победные вопли Юнги и его команды, потому что он вырвал для них победу со счетом 26:24. И никто не обращал внимания на Чимина, схватившегося за лодыжку и сидящего на полу в куче столпившегося вокруг кольца народа, кроме самого Юнги. «Он ногу подвернул? Из-за того, что я его толкнул?» Ему явно было больно, глаза предупреждающе покраснели. Но Юнги не успел толком побеспокоиться, когда Гук и Намджун подняли его на руки, как победителя. Всем было, чему радоваться: он заработал для них высший балл за этот урок и освобождение от сдачи нормативов на следующей неделе.