Песня Моря

4. Папочка...

Слушаю старого бету, Чимин мыслями был совершенно в другом месте. Он был возле моря. Вдыхал солёный запах, который навсегда останется в его лёгких. Пак не представлял себя без него. Для омеги, Пак Чимин и Море — синонимы. Блондин достаточно часто сравнивал себя с ним. Оно вроде бы свободно, но не может разлится и затопить острова, как и Чимин. Он вреде бы свободен, но одновременно и нет. Омега не может деть то, что ему вздумается, ходить, куда хочет. Единственное, что голубоглазый может делать — это ходить к Морю. И то ему часто за это попадает. От Сухо, от отца и папы, и от Юнги. Этот альфа... Каждый раз смотря на его лицо, Пак видит только безэмоциональное и холодное выражение физиономии. Если смотреть на его лицо или же его глаза, понять о чём тот думает и, что испытывает сложно. Второе по частоте выражение лица Кима — это злость. Но чаще всего она проявляется рядом с самим Чимином. Блондин никогда не видел, что бы старший проявлял злость к кому-то по отношению, кроме Пака. И только, когда лицо Юнги искажает злость, голубоглазый понимает, что альфа живой. Как бы смешно это не было, но это правда. Иногда омега думает, что у Юна какая-то личная неприязнь к младшему. И это пугает. Запах Чанёня успокаивает, запах Намджуна – тоже, а запах Юнги пугает. Многим омега на их острове нравился запах Кима, а Чимин же, когда слышал его, покрывался гусиной кожей.

Продолжая размышлять о своём, блондин не заметил, что Сухо молчит и пилит его взглядом. Когда младший не реагировал на тишину, бета не выдержал и прикрикнул на омегу.
— Чимин! — Пак вздрогнул, поднимая, подпёртую кулачком, голову на старшего.
— Д-да? — его голос дрогнул, ведь голубоглазый понимал, что взбучки ему не избежать.
— Ты меня вообще слушал?! — продолжил бета на повышенных тонах. — Для кого я это всё рассказываю?! Ты понимаешь, что это всё, что я тебе рассказываю — важно. Эти знание пригодятся тебе в браке. Как думаешь, что мне скажут Кимы, если их невестка не будет соответствовать стандартам замужних омег? Я тебе только, что рассказывал, что нужно делать на свадьбе, а ты летаешь где-то, — Чимин сидел, опустив голову, и слушал возмущения беты.
— Простите, — не поднимая головы прошептал блондин.
— Надеюсь, это был последний раз, — Сухо потер переносицу, вспоминая на чём остановился. — Так вот, после бракосочетания будет праздник, на котором ты пробуешь до заката, а потом тебя уведут. Пока тебя будут готовить, Юнги будет прощаться с гостями и слушать наставления твоего и своего отцов. Когда тебя переоденут, ты остаёшься в хижине и будешь ждать, когда придёт Юнги. С того момента, как он войдёт, ты должен будешь всем своим видом и действиями показывать своё уважение и преданность к нему. Что бы он не попросил сделать – делай. Даже, если это будет в край странное. Запомни: никогда не переч мужу, всегда слушай, что он говорит; выполняй все желания и прихоти; никогда не позорь мужа, уважай его родных. И помни о своём главном предназначении: родить ему детей. Ты все понял? — спросил старший, закончив наставления.
— Да, но я хотел спросить, на счёт метки. Её будут ставить на свадьбе? Я просто так этого и не понял...
— Нет, не на свадьбе, — омега поднял свои оленьи глаза и одними губами спросил "А когда тогда?". — Альфа ставит метку своему омеге во время сцепки, — услышав слово "сцепка", блондин покрылся румянцем. — Если поставить в другое, кроме сцепки, время, метка будет временной. Надеюсь, я ответил на твой вопрос, — Пак кивнул. — Тогда можешь идти, жду тебя завтра. У нас осталось мало времени, а ещё столько всего тебе нужно знать.
Чимин поднялся из-за стола, склонил голову и вышел из хижины. Голубоглазый выдохнул, положив маленькие ладошки на горящие щёчки.

После занятий омега решил прогуляться и переварить все, что сказал ему Сухо. Голубоглазый уже смирился, что ему придётся выйти за Ким Юнги и почти принял это. Вот только он забыл очень важную деталь, о которой ему напомнил сегодня бета, во время своих рассказов. Это была первая брачная ночь и следующие за ней ночи в одной постели с альфой. Блондин понял это, когда вышел из хижины. Его мучает один вопрос: как он мог забыть о его долге? Мало того, что Чимин станет мужем Кима, так ещё должен будет отдать ему свою невинность. Омега об этом как-то не подумал... Пак не понимал, за что ему это все. Почему он не может выйти замуж по любви? Почему именно Ким Юнги? Именно тот альфа, которого голубоглазый боится. Он уже было начал думать, что в прошлой жизни, видимо совершил какой-то великий грех. Это было единственное правдивое оправдание, которое объясняло бы, почему он должен стать мужем Кима. Чимин завидовал белой завистью Тэхёну и Чонгуку. Блондин тоже хочет выйти замуж за любимого, а не за страшного, хлоднокровного, пугающего и презирающиго Чимина альфу.

Уже начало смеркатся, поэтому омега решил, что нужно возвращать,  пока не наступила темнота, которую Пак боится. Он хотел уже было идти назад, но, оглядевшись, понял, что заблудился. Голубоглазый и сам не понял, как попал на другу часть острова, на которую их люди не ходили. А всё было из-за того, что тут были дикие животные. Поняв, что он действительно на неизвестном ему месте, блондин попытался успокоить грядущею панику. Чимин решил попробовать найти путь обратно,но ничего не вышло. Увидев солнце, сквозь пальмы, омега понял, что ещё немного и оно зайдёт за горизонт и выползут те самые животные. Проглотив слёзы, блондин огляделся и увидел небольшую пещеру, она была скрыта за водопадом. Надеясь, что там не будет хищников, Пак пошёл туда. Войдя в пещеру, голубоглазый тихо ступал, что бы, если что, его не услышали. Пещера была небольшой, поэтому омега решил посидеть здесь до утра, а потом пойти искать выход из самых настоящих джунглей. Сев возле стены, Чимин опёрся спиной о эту саму стену и тихо выдохнул. Но через минуту его накрыла истерика. Блондину страшно, он здесь совсем один и тут нет папы или отца, что бы его могли защитить. Голубоглазый действительно боится, что больше никогда не услышит запах свежескошенной травы и запах ромашки, которые всегда дарили ему чувство защищённости. Пак боится, что больше никогда не увидет квадратной улыбки своего друга. Боится, что больше никогда не  увидит Море. Омега боится, что пока он будет здесь, на него нападёт какое-то животное и на утро он не откроет глаза. Тихо всхипнув, он прошептал одно единственное:
— Папочка...