Моя самочка

9

Две фигуры во мраке комнаты, практически ничем не выделялись, лишь тусклый свет от прибывающей луны в одном из окошек, очерчивал контуры обнаженных тел.  

"...ты хочешь его тело. Ты хочешь его..." 

- Да, я хочу Его, и я вытащу тебя, Наруто. Ты сам покажешься, трусливый лисеныш, - прорычал Саске, впиваясь в губы омеги. Жестко, голодно, требовательно, горячо. 

"Нет, не так. Я ничего таким образом не добьюсь. Нужно действовать иначе. Будем брать измором эту крепость" - подумал Учиха, отрываясь от искушения в виде припухших губ блондина. 

- За что ты так со мной, Наруто? Ты же меня делаешь жалким, сводишь с ума, - шептали губы, пока сознание безуспешно пыталось выбраться из пучины страсти. Саске терся лицом об шею и плечи блондина, с закрытыми глазами, утопая еще глубже в обреченность.  

Он не говорил в полный голос, только шепот. Не потому что боялся быть услышанным посторонними. На это ему как раз было плевать. Просто хотелось говорить тихо, казалось, что громкие ноты спугнут складывающуюся картину интима, какой бы искаженной или неправильной она не была. Своего рода сюрреализм жизни, который каждый видит по своему. 

Шепот, как абсолютно иная речь, касался не слуха, а сердца напрямую. 

"Неужели, этот глупый альфа, этот неисправимый теме, думает, что нежность и проявление искренности делают его жалким?" - думал Наруто, едва ли не зубами держась за стены мнимой клетки, вне зоны действий, вне зоны поражения чувствами. Долго ли он выдержит? Есть ли в этом сопротивлении вообще смысл? Может сразу сдаться? Нырнуть вниз головой с обрыва, и захлестнуться волной желания, освободиться от тягостных мыслей и плевать... будь, что будет.   

Хочу и точка!!! 

Пока Намикадзе колебался, балансируя на грани, его уже повалили на спину, пристраиваясь между ног. По внутренней стороне ног омеги стекала прозрачная смазка.  

Если бы не окна без стекол и легкие порывы свежего ветерка, Саске давно бы задохнулся этим чудным ароматом течной омеги с блаженной улыбкой дебила на устах. 

Омега просяще потерся бедрами об пах альфы, но брюнет лишь яростно зарычал, вцепляясь в нежную кожу пальцами, не без усилий пряча все время норовившие показаться когти. Альфа бился зверем внутри, требуя свободы, требуя омегу. Настаивая не медлить, а тут же жестко оттрахать уже и так принадлежащее им по праву сильнейшего тело. Они сегодня потом и кровью отстояли это право, пометили. Чего тебе еще надо, человек? Бери не хочу.