Полемика души

Глава 3

Слова? Что они значат в этом чёртовом мире? Словом можно убить, словом можно спасти… Одни слова, как раскалённые мечи, пронзают душу ужасом, страхом и гневом, а другие бережно ложатся на кровоточащие раны, неким «подорожником». Кто-то использует только изысканные слова: они, как нежные белые лилии в середине зимы, теряются на фоне снега. Талантливые писатели используют их, чтобы передать те высшие чувства, которые испытали они или кто-то другой, а может они хотят, чтобы читатели их испытали. Слова, которыми описывают утреннюю росу, нежный лукум, изящное платье, шуструю речку и прохладный ветер. Снег-это пустые слова, которыми люди бросаются на лево и направо. Пыль, летающая в воздухе, загрязняющая лёгкие других людей. Эти слова- не сдержанные клятвы, невыполненные обещания, демонстрация важности наличия конфеты под фантиком. На их фоне блекнут те прекрасные лилии-истинное сокровище! Но есть и тайные «подснежники»: они отличаются от прекрасных весенних цветов. Такие слова можно сравнить с яркой розой: нежные, манящие, но путь к бутону составляет собой сплошные острые шипы, и даже если бутон нас обрадует, раны долго будут ныть. Эти розы-горькая правда, которую мы всегда так ждём, верим, что она будет лучше того снега, которого так много вокруг. Но иногда оно того не стоит… Мы ищем эти розы, а они прячутся, как первые подснежники, манящие и таинственные. Однако, я эти скрытные цветы не искала и правда сама пришла ко мне больно пронзая душу, превращая сердце в пепел. Боль пульсирующих ран, которые мне оставил цветок, эхом отдавалась по вискам. Признаюсь, честно, бутон меня совсем не радовал, не нужен он такой ценой. Слова, которые произнёс Герман, оказались подснежниками. Я должна знать правду, но лучше бы не знала…
Сотни иголок вонзились в нежное девичье сердце, уши оглушило громким звоном, сердце билось кое-как и готово было попрощаться с этим жалким миром. Глаза заслонила пелена слёз, хорошо, что мой зад удобно прильнул к лавочке, ведь если бы я стояла, то обязательно повалилась на землю: даже сидя на скамье, колени судорожно дрожали. Холодной ладошкой я закрыла рот рукой, предотвращая оглушение присутствующих своими криками, полными боли и скорби. Губы лихорадочно танцевали чечётку, а зубы стучали друг другу в двери. Подняв мокрые глаза на брата, я увидела, как по его щеке катилась не первая слеза, и мне стало ещё хуже. Ему тоже больно, чёрт возьми, конечно больно! Но он старался держаться, быть мне опорой, хотя я его об этом совсем не просила. В самом деле видеть его таким поникшим и молчаливым было ещё больнее. Герман сел рядом и принял меня в свои тёплые объятия. Его голос предательски дожал, было заметно, что он старается быть сильным, но ему это очень тяжело давалось.
Г: - Тяжело, милая, я знаю…- он нежно поглаживал мои волосы. –Сложно принять это, родная, очень сложно и мне тоже сложно, но это так,- все мышцы его тела напряглись, нервно сглотнув, он пытался перевести дух перед тем, как сказать это ещё раз,- Папы нет, его с нами больше нет, Хлоя, мы должны смириться.
Не выдержав слёз родного брата и его слов о том, что нужно «смириться», я резко встала с лавочки. Маленькие чёрные точки за бегали перед изумрудными глазами и в момент пришло ощущение, будто я падаю обратно, однако я стояла на ногах и достаточно уверенно, чтобы убежать оттуда. Куда? Сама не знаю, главное подальше от этого места. Слёзы текли ручьём создавая цунами, которое безжалостно крушило элегантный макияж на моём лице. Тихие всхлипы прятали за собой бесконечное множество немых стонов, что мечтали зазвучать так громко, чтобы все гадкие чудовища в тёмных глубинах океана узнали мою боль, почувствовали её и ответно мучились в крепких, пропитанных ядом моих слёз, верёвках сочувствия. Эти стоны- ужасные крики, что трепетали от мысли о том, что их звон будет ломать кому-то кости, так же как боль сейчас ломает меня. Сталь моего внутреннего стержня не давала лететь этим стонам и заставлять людей рвать на себе кожу. Я молчала, лишь иногда шмыгая носом, оставляя себе ничтожную возможность дышать. Находиться в этой тишине, тишине моих страданий, было невыносимо громко. Я приняла чёткое решение, что кто бы это не сделал, я его так просто не оставлю. И на секунду обернувшись к не менее печальному брату, я, взяв последние силы в кулак, чётко объявила ему о своих намерениях.
- Я никогда не сдамся! Никогда! Запомни это.
«***»
Неделя прошла как в тумане, знакомства с делами, которыми занимался мой отец и неадекватная чушь, которую несёт Герман, о моём «необходимом» переезде, сводила меня с ума. За этот короткий срок пришлось узнать многое о человеке, которого с подгузников звала папой. И вновь это слово… Нежные руки отца, его добрая улыбка и мятые морщины на лбу всплыли перед глазами и заставили удержаться за что-то крепко, да бы не упасть. Смерть отца, а точнее его безжалостное убийство, я переживала с трудом. Из-за сильного стресса ночи стали бессонными, Герман вечно заваливает меня вопросами компании, которой теперь управляет он. Между прочим, из-за этого проклятого дела папу убили, а он возится с этим как со мной в детстве. Я знаю, что папа жил этой компанией, мама и папа развелись из-за неё и она развалила нашу семью, но чего-чего, а смерть отца я точно не прощу. Слушаю скучные лекции брата только для того, чтобы в один прекрасный день найти и наказать того подонка, которые посмел забирать жизнь у кого-то из моей семьи. Перебирая ценные бумаги, сидя на кожаном кресле, Герман курил дорогую сигару. Честно, он выглядел лучше меня, но переживал утрату не менее болезненно. Читая документацию, я поняла, что папин бизнес имел множество конкурентов, так как являлся одним из самых успешных проектов. Компания папы имела лидирующие позиции на бирже труда и часто встречалась с криминальными историями. Копошась во всём этом хламе, я пережила ещё одну утрату, великую потерю! Мой совсем свежий маникюр потерял одного бойца и печально смотрел на меня щенячьими глазами, умоляя сходить на днях к мастеру. Чувство пустоты наполнило грудную клетку, но вдруг я осознала, как выгляжу. Умоляющий взгляд битых ногтей заставил меня задуматься и вспомнить, кто я и что из себя представляю. Засмотревшись на десяток минут на свои тонкие запястья, я привлекла гораздо больше внимания, чем если бы говорила без умолку. Брат оторвался от документов и оценивающим взглядом прошёлся по мне, как камаз. Затем, словно хищник на охоте плавным движением встал из-за стола и облетая его лёгкой походкой подошёл ко мне сзади настойчиво толкая к зеркалу. Тусклый взгляд ярких глаз прошёлся по собственному отражению. Видок у меня был действительно не важный, тухлый наряд и невообразимая гулька из грязных волос…
-Ты прав, пора брать себя в руки.
Г: - Да, займись этим сама, пока я за тебя не принялся. - он угрожающе посмотрел на меня через отражение зеркала и вернулся к работе, а я была вынуждена покинуть кабинет, после приняв решение вовсе покинуть здание.