Нежные прикосновения и робкие вздохи, до жути смущающие поцелуи и такие приятные касания. Казуха плавится от таких ласк, но до последнего старается держаться, сдерживаться, и опускается спиной в кровать под напором руки Скарамуччи; тёмноволосый целует в шею, кусает её, сдержанно, зализывает после укус и наблюдает, ухмыляется, видя, как дрожит тельце юноши. Выступающим бугорком трётся об промежность блондина, представляя узость и теплоту внутри парня.
- С-скаар... - недлинными ногтями Казуха проходится по оголённой спине, впиваясь, не сильно царапая кожу под ними, выгибается в спине, глухо стонет, но бёдрами, то и дело, только провоцирует, якобы говоря не останавливаться.
Но и Скарамучча вовсе не желает останавливаться, давать заднюю.
Скарамучча временами ухмыляется, а временами рычит, заводит этим первого, но от того, как тот дёргается, мечется на кровати, двигается, заводится сам, хочется разорвать эти ненужные ткани, взять и вставить.
- Повернись. - раздается над ухом томным голосом. Но даже так, блондин не успевает ничего предпринять, как его самого переворачивают на живот, хватают за бёдра и вновь прижимают к своему паху.
Казуха ясно чувствует напряжение и чужие габариты, а наглая фея разврата подкидывает в русую головушку только соответствующие мысли, и от себя самого юноша сильно краснеет, но и ничего против не имеет. И, якобы показывая своё желание, раздвигает ноги, открывая Скарамучче вид на развратную картину: залитый кровью подрагивающий член, и розовое, совсем набухшее от недостатка внимания, и требующее к себе особую заботу, колечко мышц. Фатуи проходится по ягодицам довольно ощутимым шлепком, заставляя юношу дрогнуть сильнее и приглушённо простонать, роняя слёзы.
Но Скарамучча знает, что блондин с этого балдеет.
Горячие руки Скара плавно опускаются на чужие бёдра и медленно поглаживают их, мнут в пальцах; сжимают и разводят ягодицы в стороны, наблюдая за тем, как из сужающейся дырочки вытекает смазка.
Беловолосый корчится со стыда, мечется из стороны в сторону, краснеет пуще, скручивая простынь в пальцах. Дыхание сбилось, грудь напряглась, но хитрые глазки молят о том, чтобы Сказитель прикасался больше, жёстче, всюду.
И тёмноволосый читает его, как книгу.
Открытую.
Шестой опускается вперёд и мокрым языком проводит меж ягодиц ронина, на что тот подаёт несильное сопротивление.
