Перевернутый рай

Плохая девочка

Держи одним только взглядом людей за горло.

— Ким, что скажете?
Сухой голос, который обращается ко мне, заставляет поднять голову из скрещенных рук и постараться выглядеть хоть немного осведомленной. Нет, я слушала и даже слышала то, что хотел нам донести этот всегда опрятный мужчина средних лет. Его костюм-тройка гладко выглажен, хоть на безымянном нет и никогда не было золотого кольца. Ретро-очки на кончике горбатого носа и впадинка между вечно нахмуренными бровями. Выцветшие серые глаза устремлены прямиком в мои зрачки в ожидании затянувшегося ответа.

Раньше я была в числе его фаворитов, сейчас же он громко цокает и качает головой, сетуя, что пропала ещё одна душа. Банально, конечно, но ничего не поделаешь. Возможно, он прав.

Преобладая над желанием широко зевнуть, я ещё раз прокручиваю слова внутри сознания. Мужчины и женщины, женщины и мужчины — этот вопрос никогда не получит своего ответа. Эта проблема никогда не найдет своего решения. Господи, словно кость в горле не выкашлять.

Я искажаю мимику в гримасе полуулыбки, чтобы вернуться взглядом к преподавателю. Он уже постукивает пальцами от нетерпения, впрочем, не замечает этого.

Философия — простое слово, но сколько смысла. Сколько граней, сколько неизведанных краев, моря и океаны, коих не переплыть. Либо тело сгорит, либо душа успеет остыть.

— Что я думаю о взаимоотношениях женщины и мужчины? Роль каждого в жизни? Каковы их позиции?

О, поверьте мне, многоуважаемый мистер Ли, вы не хотите этого слышать. Не хотите правды, от которой сами прекрасно убегаете. Иначе почему ваши пальцы наги? В доме нет женщины, а в жизни уюта? Да, потому что вы и сами всё прекрасно знаете. Потому что этот чёртов Мир сошёл с ума.

Как-то больше по инерции, нежели обдуманно, я тянусь к карману, чтобы нащупать злосчастную пачку бело-синих. Сейчас бы черкнуть зажигалкой, почувствовать волну тепла ближе к носу, но…

— Я думаю, что люди — бесят. От своей напыщенности, наглости и при этом безграничной глупости. Независимо от стати, вероисповедания или нации. Бесят. От того, что желают взаимоисключающие вещи. От того, что своими действиями сокрушают святое. Вводят в норму аморальность, животные правила. Всё на чистом рефлексе. На одном праве — удобства. Мужчины, быстро сдирая очередную тряпку, ими же купленную, своей любовницы, грезят о том чтобы их жена, невеста, подруга оставалась верной, будто бы у них есть на это право. Приходя злыми, усталыми, с гневными мыслями, они ждут, что женщина встретит, словно собака, улыбаясь и вертя хвостиком, рада лишь тому, что он вернулся. Скидывая с себя ответственность вместе со штанами, они думают, что всё сойдёт им с рук. Уходя утром без предупреждения, приходя с рассветом пьяными, помятыми, они не желают вопросов, они желают покоя. Тем временем женщина ждёт, ждёт и думает. Что сделала не так? Как так получилось? Почему? Дело во мне? Снова и снова, пока не начнёт литрами испивать кофе, вино или курить, будто никотин что-то исправит. Но это вредит лишь ей. Сжигает себя отравленными мыслями. Она расстраивается, плачет, кусает пальцы, сжимает кулаки, с силой дёргает волосы. А потом вдруг приходит в себя. Одевается, красит губы, берёт чемодан и уходит. После она станет прекрасной матерью, воспитает свою дочь в лучших традициях плохих девочек, чтобы не повторяла ошибок и не попала на минное поле, а если родится малец, то ему привит любовь к женщинам, истинную, редкую, оттого-то ценную. Замкнутый круг, профессор.