Запахи весенней березовой рощи будоражили. Природа только начинала отходить от зимнего сна и хоть в низинах, оврагах, да особо тенистых местах ещё лежал снег, местами уже зеленела трава, а деревья обросли почками и давали сок. Обойдя все свои "краны", собрав несколько литров столь полезных берёзовых слёз, Игнат возвращался к нахоженной тропе из чащи. Под ногой хрустнула ветка, резкий звук разорвал звенящую тишину и умчался шуметь по окрестностям. В ответ где-то справа раздалось тихое подвывание, словно младенец заплакал. Заинтригованный Игнат пошёл в эту сторону искать источник столь необычного для леса звука. И нашёл.
Неподалёку отыскалось давным давно поваленное дерево, с торчащими во все стороны корнями, в самой их скрюченной гуще, там где они плотно переплетались меж собой, виднелась нора, и у самого её входа, посреди бурых капель лежал волчонок. Совсем ещё маленький, глаза только-только открылись, он беспомощно тыкался крохотным носом в окровавленную траву и обречённо плакал, не находя ни тёплого материнского бока, ни знакомого родного запаха.
Игнат посмотрел по сторонам и картина произошедшего стала ясна как день. Охотники убили мать-волчицу и, скорее всего, самца тоже. Волки всегда в паре, верные до самой смерти, хоть и не слагают о их верности песен, лебеди людям больше по душе. Других волчат тоже нигде не было видно. А этого не заметили. Может притаился поглубже в норе, так, что не нашли его, может ещё как. Но вот теперь он остался один на белом свете. Ни семьи, ни родных.
Игнат прекрасно знал, что такое остаться одному. Сам рос сиротой, у родной тётки в услужении, да на птичьих правах. Отец на войну ушёл, да сгинул там, как многие в те годы. Мать вроде стойко сначала держалась, да следующей зимой застудилась сильно, к весне истаяв совсем. Трёхлетнего Игната забрала к себе сестра по отцу, тётя Стеша, женщина властная, не добрая. У неё самой четверо ребятишек было, а тут ещё один. И рада бы не принимать паренька, да как тут не взять - в деревне не поймут, осудят, пришлось.
Приняла, но никогда Игнатка слова ласкового не услышал, как ни старался работы выполнять по дому, да по хозяйству, всё одно - нахлебником был, дармоедой приблудным. Но вырастила всё же его, с голоду помереть не дала и на том спасибо. Вырос Игнат, в армии отслужил, в город собрался, на тракториста учиться. Тётка ему сказала, мол, помочь я тебе ничем не смогу, мне своих учить надо, а муж-то тоже с фронта не вернулся, одна детей растила.
