Сакура не любила холодных мужчин. Сасори был одним из них.
///
Будучи ребенком, она души не чаяла в Саске-куне. Даже предала свою некогда лучшую подругу – Ино-свинину, а всё ради любви! Тогда ей казалось, что цель оправдывает средства. Она делает это ради высшей цели – святой и великой любви. Как она ошибалась!
Любовь, быть может, чувство сильное, способное вернуть к жизни умерших, но... это чувство не для
детей. Дети могут питать привязанность к родителям и друзьям, но романтические чувства – это совсем иной уровень.
Почему-то лет до тринадцати она не сомневалась ни в чем, когда речь заходила о Саске-куне. Но, как это обычно и бывает, миссия за миссией принесли результат: Саске – отличный шиноби, товарищ, на которого можно опереться, и друг – настоящий друг! – к которому, как оказалось, можно прийти в три часа ночи и поныть о бренности бытия.
Однажды она настолько зачистила к нему по ночам, что ненароком попалась в ловушку.
– Ксо, Саске! Отпусти меня!
Включился свет. Зевающий, домашний Учиха предстал перед ней в новом амплуа: со взъерошенной шевелюрой и беззащитным выражением лица.
– Крысы вылазят по ночам.
– И на что это ты намекаешь?
– А крысы умеют просить прощение?
– Было бы за что извиняться! Я не сделала ничего плохого!
Он пожал плечами.
– Нет так нет. Крысы сделали свой выбор.
– Э-эй, стой! Ты всегда был настолько самоуверен, что никогда не ставил ловушек. Что изменилось теперь? Боишься крыс?!
– Всегда, как и никогда – понятия относительные, – философски заключил Учиха и вышел вон.
Ей пришлось висеть добрый час, пока милостивый хозяин квартиры не сжалился над ней.
Таким мог быть Саске для нее. Не любовником, супругом или отцом ее детей.
Говорят, розовые очки бьются стеклами внутрь. Говорят и не ошибаются. Сакуре пришлось избавиться от иллюзий и восстановить зрение. Зрение здравого смысла.
Удивительно! После того, как влюбленность в Саске сошла на нет, Харуно перебрала в голове списки упущенных возможностей. А их, оказывается, миллионы.
