багровый пик

Глава 25

За пределами мезонина

Томас и Люсиль услышали, как Эдит резко втянула воздух, и синхронно повернулись к ней. Она не могла поверить своим глазам: на лице Томаса явно читались паника и чувство вины.

Но разве он что-то сказал?

Ни слова.

Люсиль набросилась на нее, Эдит отступила назад и, поворачиваясь, наткнулась на рабочий стол. Набор для восхождения перевернулся и с шумом рассыпался; покатились, разбиваясь, всякие баночки – освободившиеся из них ночные бабочки устремились за Эдит, когда она побежала, набирая скорость.

Этого не может быть. Я этого не видела.

Люсиль приближалась.

Лифт. Он был единственной надеждой Эдит на спасение. Она нажала на кнопку, умоляя механизм подняться. К сожалению, безуспешно: Люсиль догнала ее, грубо схватила за воротник ночной рубашки и за волосы. Пытаясь освободиться, Эдит ощутила безумную силу ее захвата. Люсиль была явно сильнее. Ярость и ненависть искажали ее лицо.

– Наконец-то все выяснилось, – с триумфом произнесла Люсиль, поворачивая Эдит лицом к себе. Спина Эдит прижалась к балконным поручням. – Нет больше нужды притворяться. Теперь ты знаешь, кто я и кто он!

Схватив Эдит за руку, она попыталась сорвать с ее пальца темно-красное обручальное кольцо. Семейная реликвия Шарпов, которой так дорожат покойники. Металл царапал палец Эдит и жег так, будто плавился.

Люсиль все тянула и тянула за него. Она подтолкнула Эдит к самому краю балкона – гниющее дерево крошилось под ногами женщины, и она балансировала, с трудом удерживаясь от падения. Взглянув вниз, на паркетный пол, она только яростнее стала бороться за свою жизнь. Это еще не конец. Энола Шиотти не могла послать ее на смерть.

Раздался звонок во входную дверь.

В этот самый момент в холле появился Томас – его руки были протянуты в сторону Люсиль и Эдит. Лицо побледнело, а глаза вылезли из орбит. Оно исказилось от страха – за Эдит или из-за того, что их вот-вот поймают?

Люсиль оказалась необычайно сильной. На лице у нее была написана несгибаемая решимость. Эдит, вцепившись в нее, сопротивлялась изо всех своих сил, но противник был сильнее, и силы стали ей изменять. Больная, сбитая с толку, борющаяся за свою жизнь, ослепленная красными лучами камня, она наконец поняла, что кольцо было важно для Люсиль не из-за того, что оно было семейной реликвией, а из-за того, что оно олицетворяло – семейные узы с Томасом.
– Я знала это! – воскликнула Эдит. – Я это все время чувствовала. Ты не его сестра!